«Как нормальная семья». Анапе понимала всю опасность иллюзии, но не находила сил разрушить ее. Казалось, Дарио тоже готов мириться с обманом, так похожим на мечту. Ей становилось все труднее лавировать на зыбкой почве придуманной жизни.
Дамиан полюбил Дарио сразу и безоговорочно. Анапе сожалела, что ребенок только сейчас, спустя годы, узнал отца. Она не сомневалась, что ее малыш никогда ни в чем не нуждался и был счастлив, но нынешняя, похожая на яркую сказку жизнь с папой и мамой оказалась в сто раз лучше. Шесть лет назад Анапе любила Дарио и, к своему отчаянию, сохранила любовь, но она по-новому осмыслила это чувство, когда, ворвавшись в комнату, увидела, как Дарио укачивает на руках плачущего сына. Или когда слушала, как он на разные голоса читает мальчику книгу перед сном и, к восторгу малыша, уступает ему победу в видеоигре, получая от этого не меньшее удовольствие. Она многое увидела в новом свете после рождения ребенка, оценив бескорыстную поддержку тети и дяди. Тем не менее она воспринимала любовь как короткий эмоциональный всплеск, за которым следовали мучительные годы равнодушия и вражды, пустоты и сожаления, – этому научили ее родители, и она испытала это сама. Теперь, наблюдая за отцом и сыном, она словно видела восход солнца над новым миром. Как она могла лишить Дамиана счастья, о котором боялась мечтать? Впрочем, в глубине души она знала, что расплата неминуема.
Однажды вечером, следуя заведенной рутине, они собрались за столом. Ужин прошел в непринужденной обстановке с легким разговором и смехом. Правда Анаис требовалось все больше усилий, чтобы сдержать желание докопаться до истины, но еще больше она боялась нарушить хрупкий мир. Они уложили Дамиана спать, будто всегда делали это вместе, как примерные родители, вышли в коридор и закрыли дверь в спальню ребенка. Вдруг Анаис охватил безудержный смех. Она отчетливо вспомнила родовые муки в клинике, когда никого не было рядом. Она по-прежнему одинока, как бы хорошо они с Дарио ни играли свои роли.
– Что смешного? – спросил он.
Ей надо было просто, не отвечая, пожать плечами. С растрепанными волосами, закатанными рукавами белой рубашки, открывавшими сильные загорелые руки, Дарио выглядел особенно неотразимым. Анаис все ждала, когда перестанет так остро реагировать на него. Неужели после всего, что он сделал, она все еще не научилась воспринимать его всего лишь как часть окружающей среды? Может, виной всему его синие глаза?
