Теллсон. Да, это так.
Лорри. А теперь представьте, что мы бросим сейчас нашу армию против революционной Франции. Понятно, что солдаты должны защищать интересы своего отечества. Но в солдаты идут люди бедные, вынужденные за деньги продавать свою кровь и свою жизнь. И получается, что защищают они прежде всего интересы тех, кто богаче их в сотни, в тысячи, а порой в десятки тысяч раз. Неужели вы думаете, сэр, что мы с вами окажемся в их глазах дороже, чем такие бесценные вещи, как равенство и братство?
Теллсон на какое-то время погружается в глубокую задумчивость.
Теллсон. Хорошо, я понял ход вашей мысли. Мы должны сидеть и дожидаться, пока они сами не начнут свою революционную войну. Ну а в этом случае, на чем будет основываться наш перевес? Франция – крупнейшее государство континентальной Европы. Если они двинут войска со своим кличем «долой тиранов», то вся Европа может оказаться у их ног. И против нас, не так ли?
Лорри. Да, на первых порах они будут весьма успешны. Мы должны быть к этому готовы. Но кончится это всё – войной всей Европы против Франции. И полным ее поражением. Война будет чудовищно долгой и чудовищно кровопролитной. А потом все вернется на круги своя. Победителей в этой войне не будет.
Теллсон. Да, удручающая картина. А есть ли какой-то шанс, что они не захотят начинать эту революционную войну? Совсем от нее откажутся?
Лорри. Это невозможно. Для тех, кто волей судьбы оказался сейчас у власти в Париже, это совершенно невозможно.
Два года они обрушивали свое красноречие на короля и на монархию, и вот восставший народ сметает эту монархию. Народ, а не английские деньги, как думают некоторые. И теперь они оказались с этим народом лицом к лицу. И народ вопит о равенстве и братстве. Как по-вашему, они могут устроить им равенство и братство? В стране хаос. Они хлеба на всех найти не могут. Единственное, что они могут, это превратить всю Францию в военный лагерь, всех, кого можно, поставить под ружье и отправить их освобождать Европу от тиранов. Равенство и братство вышлют как передовой отряд.
Теллсон(мрачно кивая). И их первыми расстреляют.
Лорри. Но поначалу все будут в восторге, и многим европейским правительствам не поздоровится. А потом все увидят, что это такая же война, как все другие войны – грабеж, убийства и миллионные состояния на военных поставках. Разве сможет тогда одна Франция устоять против всей Европы?
Мистер Лорри невозмутимо ест. Теллсон вновь погружается в свои мысли.
