Второй. У кого когти длиннее.
Впереди раздается громкий свист.
Всеобщее замешательство, возгласы, шум.
Крики. Остановитесь! Стойте! Стойте! – Там уже стреляют! – Дьяволы проклятые! – Мы им сейчас покажем! – К оружию! – Идем к арсеналу! – К арсеналу!
К арсеналу!
Группа мастеровых.
Мастеровой. Стойте! Стойте! У нас тут арсенал под ногами!
В руках рабочих появляются ломы и кирки.
Все (наперебой). Разбирайте мостовую! – Ломайте, ломайте! – Сейчас мы им покажем!
Другая группа в толпе.
Первый. Эй, послушайте! Говорят, они спрятали много оружия в Бастилии!
Крики. Мы их туда не пропустим! – Поворачивайте, ребята! – На Бастилию! На Бастилию!
* * *
2. Морской порт. Разгрузка корабля.
Грузчики бегают по трапам.
Лондон. Дом доктора Манэ. Служанка накрывает обеденный стол.
Члены семейства рассаживаются за столом.
Доктор, Люси, мисс Адамс. Место Дарнея не занято.
Мисс Адамс. Нашему дорогому Чарльзу газеты заменили завтрак, а теперь уже и обед.
Люси. Сейчас мы узнаем, кого еще повесили на фонаре.
Манэ. Люси, ты должна понять, французы не кровожадные дикари, не звери, сорвавшиеся с цепи. Их довели до этого состояния. Голодом и бесконечными унижениями. Моральные пытки еще страшнее голода. Вина лежит на тех, кто до этого довел.
Мисс Адамс. Да, недобрые пастыри – самое страшное зло. Они не только пожирают овец, они способны превратить их в волков. Мы это хорошо понимаем, дорогой доктор.
Люси. Папочка, разве я могу забыть хоть на миг, что было с тобой, что было с мамой? Но когда на улице устраивают самосуд – разве это не то же самое? Человек, которого схватили на улице, не может оправдаться! Он даже не может доказать, что он не тот, за кого его приняли! (Ее голос дрожит.) Если бы Чарльз оказался сейчас в Париже, кто бы стал слушать, что он добровольно отказался от своего титула!..
Мисс Адамс(беря ее за руку). Во-первых, Чарльз никуда не собирается, он тебе торжественно обещал, моя девочка. Во-вторых, в Париже уже все более или менее спокойно. Там идут только словесные распри в их парламенте, (к Манэ) или как он у них называется?
Манэ(хмуро). Национальное Учредительное собрание.
Входит Дарней.
Дарней. Я опять заставил себя ждать. Ради Бога, простите меня, сэр! Простите меня, дорогие дамы!
Люси(глядя на него сияющими глазами). Мы вас прощаем от всего сердца, дорогой мистер Дарней!
Дарней усаживается на свое место. Служанка вносит блюдо с жарким и ставит его на стол.
Дарней. Дело в том, что чтение газет, особенно французских, стало очень непростым делом. Они похожи на отчеты из Бедлама. Чтобы что-то понять, приходится перечитывать по нескольку раз. Одни и те же ораторы делают громкие заявления, а назавтра меняют их на противоположные. Неизменными остаются только пафос и красноречие. Получается, что за ночь они либо сошли с ума, либо их кто-то перекупил.
