Неописуемы горы и неба краса!»
102
Мгла вдохновила его на созданье пеанов,
Юноши голос прекрасный звучал в тишине:
«Боги великими стали, низвергнув титанов
И победив их в тяжёлой и долгой войне…»
В тьме предрассветной Зевсид ощутил вдруг прохладу:
«Родина матери доброй, похоже, близка!
Ах, как поёт неизвестная птица руладу,
Словно стекает по склонам пологим река!»
103
Эос спешила явиться над морем зелёным,
Феб любовался красивой картиной земли,
Не был жестокой войною сей край опалённым,
Чистые реки сверкали в нём, как хрустали.
Вдруг борозду он увидел внизу, под собою:
«Это Пифон здесь оставил чернеющий след!»
Мысленно Феб возвратился к жестокому бою:
«Матери-Гее дракон наносил сильный вред!»
104
Лебеди плавно летели над следом Пифона,
В свете вечерней звезды опустились к горе,
Здесь, в тёплом гроте жила титанида Латона
И выходила из дома на ранней заре.
В эту пещеру вошёл Аполлон с треволненьем —
К матери нежное чувство пылало в юнце!
Он возмутился жестоким и долгим гоненьем —
Дева чреватая мчалась, подобно овце.
105
В этом жилище без девы царили прохлада,
Сумерки серые, тяжкий покой, тишина,
Сгорбилась сильно от грусти над входом аркада —
Тихой и мрачной представилась Фебу страна…
Он обошёл с любопытством пустое жилище,
Вспыхнул по воле Зевсида огонь очага,
Даже не вспомнил ни разу пришелец о пище,
Видя, как ярко блеснули вверху жемчуга.
106
«Здесь нас с сестрою зачал властелин Ойкумены,
Чтоб укрепить свой высокий и царственный род,
Скрывшись с Латоной в пещере от взгляда Селены
Будет отныне моим этот памятный грот!»
Думы навеяла Фебу Латоны обитель:
«Завтра неспешно пройду по лесам и горам! —
Должен решенье принять я – подумал Губитель, —
Как над расщелиной выстроить мраморный храм!
107
Будет сиять белизною огромное зданье,
Как оперенье прекрасных моих лебедей,
Храм возведу я вселенскому злу в назиданье,
Чтоб он служил неизменному счастью людей.
Стану взирать на чудесный периптер с Парнаса,
Зевс разрешит пребывать на двуглавой горе —
Творческой будет вершина её седовласа,
Мир предо мною раскинется, как на ковре!»
108
Тихая тёмная ночь подступила к чертогу,
Скрылись поспешно за морем холодным ветра,
Гипнос явился незримо к могучему богу
И сновиденья навеял ему до утра.
Видел он в солнечном блеске такие красоты,
Словно сияла его золотая стрела,
Взору Зевсида явились пчелиные соты —
В мир насекомых его пригласила пчела.
109
Долго он с нею летал по зелёной дубраве,
В дуплах глубоких отведал лавандовый мёд,
Плавно стекал тот подобно извергнутой лаве
