КОВО – директивой № 503862сс/ ов от 05.05.1941 г. НКО и ГШ о разработке детальных планов обороны государственной границы и противовоздушной обороны предписывалось осуществить это к 25 мая. (Срок исполнения по директиве – 20 дней. Документ был готов и подписан 2 июня, отправлен в ГШ на утверждение 19 июня 1941 г)
ОдВО – директивой 503874сс/ов от 6 мая 1941 г. НКО и ГШ о разработке детальных планов обороны государственной границы и противовоздушной обороны предписывалось осуществить это к 25 мая. (Срок исполнения по директиве – 19 дней. Документ отправлен на утверждение в ГШ 20 июня 1941 г.)
ЛВО – директива 503913ов/сс от 14.05.1941 г. НКО ГШ о разработке детальных планов обороны государственной границы и противовоздушной обороны предписывалось осуществить это к 30 мая. (Срок исполнения по директиве – 16 дней. В ГШ готовый документ поступил 10 июня 1941 г.)
Как нетрудно догадаться, ни один из документов как приказ Генерального штаба к началу ВОВ, к 22 июня, в войска не вернулся и, следовательно, утвержденных планов обороны государственной границы ни у одного округа не было. А уж довести до сведения исполнителей: до дивизий и полков – уж вовсе было нечего. Аналогичное положение было и с мобилизационным планом.
И вы думаете, эта странность, что ГШ не создал положенные ему документы и войска перед нападением оказались предоставлены сами себе, не отложилась в памяти Сталина? И то, что немцы на шестой день дошли до Минска? И что ни нарком НКО, ни начальник ГШ не доложили ему о сдаче Минска и он узнал это от Меркулова?
22 июня 1941 г. Сталин сразу после войны инициировал работу комиссии Генштаба (комиссия Покровского), которая должна была выяснить: что же все-таки произошло 22 июня. Опросу подверглись тогдашние бывшие командиры. Привожу фрагменты ответов командиров бывшего Прибалтийского Особого военного округа на первый вопрос (дается по книге А.Мартиросяна [1]).
Вопрос: Был ли доведен до войск в части их касающейся, план обороны государственной границы, когда и что было сделано командованием и штабами по обеспечению выполнения этого плана?
Ответы:
Генерал-лейтенант П.П. Собенников (бывший командующий 8-й армией). «Командующим я был назначен в марте 1941-го. Должность обязывала меня, прежде всего, ознакомиться с планом обороны государственной границы с целью места и роли армии в общем плане. Но, к сожалению, ни в Генеральном штабе, ни по прибытии в Ригу в штаб ПрибОВО я не был информирован о наличии такого плана. В документах штаба армии, который располагался в г. Елгаве, я также не нашел никаких указаний по этому вопросу. У меня складывается впечатление, что вряд ли в то время (март 1941 г.) такой план существовал…»
