Еврейские судьбы: Двенадцать портретов на фоне еврейской иммиграции во Фрайбург | страница 35

Между тем и мамина трудовая жизнь распалась на несколько отрезков. Из МВТУ она перевелась в Московский автодорожный институт, по окончании которого работала экономистом на автобазе Министерства военно-морского флота, затем ревизором в Контрольно-ревизионном отделе Главмосавтотранса. В 1969–1978 гг. она старший инженер в Главном управлении международных автомобильных сообщений «Совтрансавто». И, уже будучи на пенсии, долго работала оператором Мострансагенства.

Выйдя в середине 1990-х гг. на пенсию, Марк и Белла Полян решили присоединиться к фрайбургским Полянам, и 2 ноября 1998 года они пересекли границу Германии. Фрайбург и Фрайбургская община уже ждали их. Годы, что они прожили в Германии, они сами находили, быть может, самыми лучшими в своей жизни. Спокойный и размеренный быт без необходимости что бы то ни было организовывать, добывать и набирать себе запасы впрок, королевская медицина, ранее не представимые поездки по Германии и по европейским странам, близость к единственному сыну и его семье – все это создавало уют и ощущение качества жизни, пусть и стариковской. Мама немного говорила по-немецки, отец – старательно учился, но так и не выучился. Совершенно светский в России человек, на старости лет он полюбил походы в синагогу, не пропускал, если не болел, ни одного шаббата – повторял за кантором или за раввином непонятные слова и фразы и выстраивал какие-то свои, только им двоим и ведомые, отношения с еврейским Б-гом.

Почтовая карточка из Полоцка / Postkarte aus Polozk (30.Juni 1941)

2 октября 2011 года Марк Павлович Полян умер, а 30 октября 2012 года – умерла и Белла Марковна. Их могила из светлого розового песчаника на Фрайбургском еврейском кладбище – первая, где имена выбиты и на русском языке.

Ich möchte ein wenig von jenen berichten, die ich näher als alle anderen kannte – von meinen Eltern. Jeder von ihnen hatte ein langes Leben, je fast 90 Jahre, von denen sie 60 Jahre oder zwei Drittel zusammen lebten. Ich möchte mich hier in ihr inneres Leben oder in ihre seelischen Aufwallungen nicht vertiefen. Allein äußerer Leitfaden wird für diese Studie mehr als genügen.

Doch möchte ich mit den Namen beginnen. Die beiden wurden wie üblich auf europäische Art und Weise genannt – Bella Markowna, Mark Pawlowitsch (Mark Palytsch). Doch Ihre ursprünglichen bei der Geburt gebenen Namen waren die anderen – die jüdischen: Bejlia Mendeleewna und Mordehai Pinchasowitsch. Der sowjetische staatliche Antisemitismus übte auf sie Druck aus, entriss sie ihrer Wurzeln und zwang sie ihr Judentum zu verbergen, ließ sie Korrekturen nicht nur in die Namensfindung einbringen, sondern auch wie im Fall des Vaters im Pass vermerken. Viele anderen gingen noch weiter und änderten im Pass nicht nur ihren Familiennahmen, von der Nationalität ganz zu schweigen.