— И они решили нас одолеть этим числом? Ха! Да с благословением богов, мы сметем этих невежд и похороним в песках! — советник сопровождал свои возгласы жестикуляцией.
Вокруг шепот перерастал в бурное обсуждение, никто не стремился скрыть своего беспокойства.
— Наши стены неприступны, — продолжал речь советник, — наши стрелки лучшие! Их порывы утопнут в их же крови!
— Советник, при всем уважении, не стоит недооценивать столь сильного врага, мы неоднократно сталкивались с ним и раньше, и нынешнее перемирие было возможно при определенных условиях…
— Условиях? Скорее диктаторски навязанных поборах, а не условиях торговли, — отмахнулся советник.
Позади его кое-кто из свиты кивал в согласие, кое-кто пылко не соглашался.
Знатные люди пылко обсуждали уже между собой, не обращая внимания ни на кого, доходило до ругани и кулаков. Советник с одурманенным взглядом еще пару раз взглянул на принцессу и потянулся к кувшину.
— Пусть приходят, в песках и останутся, — заключил он, — а Вас я прошу быть у меня гостями. Покои уже подготовили, располагайтесь и не отказывайте себе ни в чем.
С этими словами он налил огромный фужер и сделал несколько больших глотков.
Принцесса кивнула в знак благодарности и пошла прочь из зала, в котором не стихали горячие обсуждения. На выходе служанка с покорностью проговорила, что госпожа может следовать за ней, если желает отправиться в покои.
— Сиригал, мы не найдем более здесь союзников, — с неподдельной горечью произнесла принцесса.
— Вы правы, похоть и алчность подобно проказе разносятся по миру с ветром, и в этих местах они давно уже пустили свои корни. Самодовольные властители не заботятся ни о чем, кроме своих животов. И боги их за это покарают.
— Но как же так? Они ведь веруют в святые письмена, а в них строгие заветы наших предков!
— Веровать и следовать им — давно уже различные вещи. Роскошь затуманивает разум, власть извращает сущность. А здесь забыли, что такое война, лишения, горечь.
— И что же? Нам придется вернуться в Пески ни с чем?
— Отсутствие результата тоже результат, теперь мы знаем, что не следует питать надежд и придется забыть про давние соглашения. Слова на них давно занесло песками времени.
— И к Халифу не стоит обращаться?
— Он — всего лишь ребенок, над ним стоит Визирь, а он еще алчнее, чем эти псы. Он скорее спрячется за стенами столицы, чем пошлет часть своей армии на помощь.
— А как ты думаешь, устоит этот город при осаде? Стены вроде добротные, войск достаточно.
