– Правда – это вино и хлеб. На войне нет правды.
– Давай выпьем еще твоей правды, – предложил Богуслав. – У нас в Болгарии вино не такое сладкое, но оно тоже правда. Я вырос на винограднике.
– Молодец, – одобрил его Хачик Ованесян. – В моем селе четыре парня погибли на войне. Я ранен сюда и сюда. Мы не хотим больше стрелять, но у нас есть оружие, чтобы гнать собак от дома.
Они выпили за успех его оружия и процветание дома. Хозяин посмотрел прямо в глаза Суворову из-под морщинистых век и сказал со значением, подчеркивая каждое слово:
– Если у тебя, Марат, спросят в Москве, хочет армянин взрывать трубу или аэродром с американцами, – скажи этим людям: «Нет». Мы слушаем своего президента, и он нам говорит: «Не надо больше войны в Карабахе». Мы умеем воевать, нас боятся. Мое село больше никто не трогает. Степанакерт тоже наш. Президент будет вести переговоры с Европой, и нас все равно признают. Год раньше, год позже – не важно. Мы верим Роберту Кочаряну, я воевал вместе с ним, когда он был в Степанакерте! К нам приходят осетины, мы принимаем их как гостей, но говорим: «Нет». Чечены – «Нет». И тебе скажу то же самое слово.
– Если откроют базу, вам полегче станет, натовские солдаты будут вино покупать, – сказал Боб. – Только девушек надо от них беречь. Мы, отец, не враги англичанам, будем вместе добывать нефть. Ты же видишь, что мы приехали с английскими журналистами. Написано на автобусе: «Би-би-си». Это их радиостанция и кино про природу.
– Я видел, – сказал Хачик. – Мы не в горах живем. Это хорошо, что вы хотите работать, а не воевать. Американцы, может быть, больше порядка наведут, но Армения всегда стояла за Россию. И Кочарян всегда ваш друг. Мы ведь одной веры, – сказал он.
– Скажи, отец, – обратился к нему Марат, – а где ты видел солдат с такими знаками, как у меня? Это редкая татуировка – спецназ ГРУ.
– Четыре ваших солдата погибли в ущелье, там, – махнул он рукой, – дальше к югу, под Карабахом. Не знаю, кто их убил, все лежали вокруг костра. На них неожиданно напали. Даже оружия не забрали почему-то. Документов не было, поэтому искали отметки на теле, чтобы кто-нибудь узнал, если станут искать, спрашивать… У всех такой знак, как у тебя.
– Когда это было?
– Давно. Тогда Гейдар стал в Баку, война была. Я с сынами ходил на войну, потом вернулся с оружием, защищал село. Сынов живыми привел, – гордо сказал отец, и они выпили за здоровье его семьи.
Они собирались уходить, когда старый солдат неожиданно сказал Марату:
