— Я?.. На это есть следователь! Так, кажется…
— Значит, вам ничего не известно?
— Как же! Что вы говорите? Ее убили! Это очевидно!
Она, торопясь, проглатывала окончания слов, пугаясь, что ее перебьют, остановят, начала рассказывать. Как они виделись с дочерью, как той жилось, как ночевать оставалась из-за болезни, муж дочери, Вадим, понимал, относился к этому без скандала, хотя нервничал.
— Ее убили! — вскрикнула она, завершив сбивчивый рассказ. — В доме кавардак! Убийцы что-то искали!
Игорушкин сжал зубы, поежился, стараясь не вспылить.
— Будет правильнее, если вы, Софья Марковна, мне бы рассказали все, что вам известно о смерти дочери, — как можно спокойнее, выговаривая четко каждое слово, сказал он.
— О смерти я… — она заговорила и снова смешалась, сбилась; чувства, слезы не давали ей сосредоточиться.
— Вам бы повременить с визитом? Пережить все это, — начал тихо, но твердо Игорушкин. — Осмыслить. А через несколько дней приходите. Я вас приму.
— Она у меня в глазах… Как живая, — женщина опять заплакала, но тихо, как-то про себя. — Я все забуду… Я боюсь…
— Чего же?
— Знаете?.. Она у меня одна… А теперь…
Женщина зарыдала снова, затряслась в истерике.
— Надежда! — позвал Игорушкин. — Валерьянки, что ли?
Нашлось лекарство. В кабинете тревожно, тоскливо запахло. Секретарша бросилась к окну.
— Открыть, Николай Петрович?
Игорушкин кивнул и, подумав, добавил:
— Среди наших есть кто из врачей?
— Есть. Тамара Николаевна.
— Смирнова?
— Да.
— Пригласи. А то как бы чего ни случилось.
— Не надо, — вдруг поднялась женщина. — Не надо. Мне хорошо.
— Присаживайтесь. Присядьте. Так лучше? — секретарша засуетилась вокруг посетительницы.
— Спасибо, — женщина повернулась к Игорушкину. — Вы правы. Мне предстоит еще многое сделать сегодня… И надо все обдумать… Я потом приду. У меня только одна просьба.
— Пожалуйста.
— Вызовите следователя из Москвы.
— У вас есть основания не доверять моим работникам? — Игорушкин насторожился.
— Нет. Простите великодушно.
— Тогда почему?
— Я все расскажу… Только потом… Когда расстанусь с моей дочкой совсем… — Женщина снова задрожала, но удержалась от слез, прикрывшись платком.
— Хорошо, хорошо.
— Обещайте!
— Я подумаю. Во всяком случае, обещаю, что следствием будут заниматься мои лучшие работники. Старшие следователи. Устраивает?
— Спасибо, — она встала, выпрямилась, но остановилась, замерла и обернулась.
— Только поспешите, ради бога. Они уже прячут следы.
— Кто они?
— Они! Они перевернули весь дом! Что же они ищут? Спасите меня!
