– А как насчет других Старбертов, которые не погибли подобным образом? Таких было несколько между Мартином в 1837 году и Мартином в 1930 году. Тимоти сломал себе шею в Ведьмином Логове, но тут нельзя знать…
Констебль прочно посадил пенсне на переносицу и посмотрел на Рэмпола, как профессор на любимого ученика.
– Мой дорогой мистер Рэмпол, – сказал он, прочищая горло. – Очевидно, вы слишком многого ждете от механических устройств и думаете, что они помогли бы избавиться от всех потомков. Конечно, в том или ином случае оно могло не сработать. Энтони должен был испытать на себе его действие. Хотя, разумеется, вы можете воспользоваться и первой моей теорией, если она вам больше нравится. Признаюсь, я как-то раньше об этом не подумал. Я имею в виду убийцу, который что-то украл из сейфа. Он готовит ловушку на балконе, пользуясь уже созданным старым Энтони механизмом в своих целях. Он ждет, пока Мартин откроет сейф. Наблюдает, как Старберт выходит на балкон, где механизм выбрасывает молодого человека. Фонарь падает и разбивается. Убийца же (заметьте, он так и не коснулся своей жертвы) забирает добычу и уходит. Это две мои теории. Обе они строятся на существовании изобретенного ранее Энтони Старбертом механизма.
– Эй! – прогремел голос.
К этому моменту оба спорщика настолько погрузились в дебаты, что то и дело похлопывали друг друга по плечу, пытаясь доказать свою правоту, и совершенно забыли об остальных. Сердитый возглас доктора Фелла вернул их к реальности. Для внушительности он постучал тростью об пол. Повернув голову, Рэмпол обнаружил доктора Фелла сидящим в кресле перед столом; он поглядывал на спорщиков исподлобья, вертя второй тростью в воздухе.
– Вы двое, – сказал доктор, – имеете самую совершенную логику из всех, с какими я когда-либо сталкивался. Но не решаете этим ничего, а просто спорите о том, чья история более складная.
Он громко высморкался, а затем продолжил уже более дружелюбно:
– Я очень увлекался такими историями. Последние сорок лет я прочищаю себе мозг при помощи изданий серии «Кровавая рука». Поэтому я в курсе всех подобных ловушек: лестница, по которой ты скатываешься, как по мусоропроводу, кровать с опускающимся пологом, мебель, напичканная ядовитыми иглами, часы, стреляющие пулями или протыкающие человека ножом, пистолет в шкафу, груз, подвешенный под потолком, кровать, которая выпускает ядовитый газ, когда вы на нее ложитесь и многое другое, возможное и невозможное. И я считаю, – сказал доктор с особым удовольствием, – что чем менее они реалистичны, тем больше приходятся по вкусу. У меня весьма простое сентиментальное мышление, джентльмены, и я бы очень хотел вам верить. Видели ли вы пьесу «Суинни Тодд – дьявольский парикмахер с Флит-стрит»? Вам следовало бы посмотреть. Это одна из первых постановок, хорошо известная на заре XVIII века. Там речь идет о парикмахере, который усаживает свою жертву в кресло, потом та падает в погреб, а убийца перерезает ей горло. Но…
