Паутина | страница 3



- Тебя видели?

- Видеть-то видели, да не заприметили. Я вроде как за молоком шла.

Фил Тобин мял фартук в руках. Пальцы у него были толстые, короткие. Фартук на его необъятном животе казался носовым платком. Фредди погладил девчушку по голове.

- Молодчина, - сказал он. - Бери молоко, неси его домой и помни никому ни слова. Его одолела тревога.

- Помни, - терпеливо втолковывал он. - Ни слова. Девчушка, кивнув, юркнула в дверь. Фил дернул Фредди за рукав.

- Пошевеливайся, бога ради, - сказал он. - Они вот-вот будут здесь.

- Правда твоя, они времени даром не теряют, - ответил Фредди. Пройдя извилистым коридором, они спустились по каменной лестнице в подвал.

Уже в подвале Фил сказал:

- Так я и думал. Кто-то нас продал.

- Почему ты так думаешь?

- Меня не проведешь, - сказал Фил Тобин.

- Разве что нас увидели, а так, кроме тебя и Райайов, никто и знать ничего не знал.

- Люди распускают языки, - сказал Фил.

Фредди бросил взгляд на загромождавшие погреб бочки, на зарешеченный люк, выходивший в проулок. В углу валялись матрас, скатанные одеяла. Фредди нагнулся, вытащил револьвер. Фил все комкал в руках фартук. Его цветущее, румяное, как наливное яблоко, лицо скукожилось, побледнело.

- Хоть убей, не пойму, чего тебя сюда принесло? - начал он.

- Приказ, - сказал Фредди, выпрямляясь. - Так что не задавай вопросов.

Он встал прямо против двери.

- Шел бы ты в лавку, - сказал он. - Если меня найдут, скажешь, что я влез через люк.

Фил закрыл дверь и ушел, раздраженно побрякивая ключами, Фредди расположился на матрасе и стал ждать.

Солдаты перевернули весь дом. Кляли на чем свет стоит мать Фредди, которая на все их расспросы отвечала молчанием. Уволокли с собой, как он ни упирался, отца Фредди. Произвели обыски и в других домах. Но вот уже спустилась ночь, а солдаты еще рыскали по городу, и все понапрасну.

Когда они дошли до конца подземного хода, солнце уже спустилось, и запах моря, как бывает по вечерам, чувствовался сильнее. Из заросшего папоротниками отверстия заброшенного водостока открывался во всю ширь берег: слева - маяк рядом с казармами, посреди - мили две чернильно-лиловой воды, справа - вереница фонарей на прибрежной дороге, тусклыми желтыми пятнами маячивших сквозь моросящий дождь. Терраса и Нилов дом, откуда шел ход, тоже остались справа. В отцовой спальне горел свет. Нил никогда бы не спутал его ни с каким другим. Когда он мальчонкой заигрывался и ночь застигала его на берегу, он шел по еще мокрому после отлива песку прямиком на свет из отцовского окна.