– Что не говори, миссис Клейди шьет превосходно, я удовлетворен ее безукоризненной работой, – молвил он, откладывая свой костюм.
У Пенелопы гора с плеч свалилась, девушка почувствовала легкую дрожь по всему телу и необычайную легкость. Она вздохнула и, наконец, расплылась в широкой, естественной улыбке, когда доктор передал ей деньги, чтобы она отнесла их портнихе, он точно не знал, сколько та запросит, но если в этот раз сумма возрастет, что ж он согласен платить за качество.
В руках Пенелопы оказалась две гинеи, и она торжественно вручила их Саре, та поначалу отказывалась, сказала, что это слишком много. Тогда было решено вернуть половину. Когда та возвратила доктору сдачу, тот очень удивился:
– С чего бы это она так расщедрилась? Ладно уж, праздник все-таки, неужели старуха начала беспокоится о своей душе? – он мысленно ответил себе и вернул Пенелопе сдачу.
– Бери, детская фея, этот сброд тебя обожает, особенно когда у них есть что у тебя выманить.
– Не отзывайтесь о них так жестоко, они голодают, мне кусок в горло не лезет при виде их тощих телец.
– Тогда накупи им много сладостей, пусть знают, что доктор Кроссел тоже иногда милостив, но только иногда, – он сделал акцент на последней фразе.
Пенелопа присела в реверансе и грациозно пританцовывая, направилась в булочную.
Когда наступил святой вечер и все, находясь в кругу семьи, приступили к празднованию, девушка вернулась в клинику. У нее не было с кем его отметить. Сара с Дороти ужинала у миссис Гронит. Барышня вошла тихо, беззвучно прошлась по пустым комнатам. На втором этаже заметен был проблеск света, вероятно доктор в своих личных апартаментах. Пенелопа не знала чем себя занять, она взяла попавшуюся под руку медицинскую книгу и начала внимательно рассматривать картинки, придерживая свечу. Поленья в камине еще тлели и отдавали немного тепла. Пенелопа закуталась и углубилась в чтение. Она съела булку и перебила аппетит, даже оставила лакомство для Дороти, спрятала у девочки под подушкой огромный пряник и пакетик карамелек. Барышня так увлеклась, что ничего не замечала, но звучный голос, отразившийся эхом, заставил ее поднять глаза.
– Ты что здесь делаешь? – доктор Кроссел спустился с огарком свечи и искал, по-видимому, новую.
– Читаю.
– В канун Рождества, когда нужно отмечать сидя за столом в кругу семьи?
– У меня нет друзей, с которыми я могла бы его отметить, даже Сара приглашена.
– И ты решила, как воришка, взобраться в клинику и засесть за книги?
