– Ах, милая матушка, разве магазин мсье Жербюа, о котором толкует “приличный Лондон” не удостоен чести вашего посещения? Нет!? Тогда ювелирный на “Пэлл Мэлл”? Тоже нет. А кафе “Верхняя долина”, правда, чудное название?
Не добившись от Эммы нужных речей и ее внимания, Элисон решила подойти с другой стороны:
– Мисс Джулия, я заметила, что вы носите всего три шляпки на выход, но этого же так мало для настоящей лондонской леди. И я решилась спросить – не соблаговолите ли вы со мной и вашей тетей посетить шляпный магазинчик, находящийся за углом, думаю полчаса, что мы будем отсутствовать, ничего не изменят.
Мисс Эсмондхэйл в мгновенье загорелась желанием, но тут же поникла, осознавая опасность ее согласия. Ею решительно был дан отказ.
Спустившись вниз, две дамы встретились с остальной компанией, явно их заждавшейся и несколько заскучавшей. Миссис Майерсон бурно выразила свое восхищение амазонками Эммы и Джули. Леди Файнел всегда была образцом для подражания, особенно для Дианы и племянницы, в этот раз она облачилась в костюм золотисто-каштанового цвета из добротной шерстяной ткани для верховой езды зимой, рукава были отделаны соболиным мехом и такой же мех украшал шляпку. Шаль дымчатого цвета, пока небрежно уложенная сбоку, переливалась серебром при свете дня. Даже хлыст леди представлял настоящее ювелирное изделие. Несмотря на свой уже немолодой возраст, она произвела большее впечатление, нежели Джулия, поэтому Элисон сто раз повторила ей свой избитый комплимент.
Но одно неприятнейшее событие подпортило планы этого дня – молодая кобыла, предназначенная для мисс Эсмондхэйл, хромала и не могла быть пригодна для катания. Вчера конюх в спешке не обратил на это внимания, а сегодня с виноватым видом стоял, держа ее за уздечку. Вторая кобыла была на сносях, а арендовать других лошадей, обученных под дамское седло, слуги не успели. Джулия была вынуждена отказаться от катания, от чего безмерно расстроилась. Миссис Майерснон отчитала всех слуг, работающих в конюшне, обзывая их “неповоротливыми лентяями, которых нужно уже сегодня вышвырнуть на улицу”.
– Но ведь в стойлах еще есть несколько отличнейших жеребцов, – заметил Мориссон.
– Но они порывисты и горячи, рука джентльмена их быстро усмирит, а вот дама может не справиться. А коль они почувствуют свободу, могут пуститься галопом и скинуть своего всадника, – утверждал старший конюх, которому теперь приходилось несладко.
Эмма пока не вмешивалась, пристально наблюдая за гневом Элисон, которая ведет себя, как хозяйка, самолично увольняя слуг. Без решения Магнуса все это лишь слова, но они могут спокойно водвориться в жизнь, если миссис Майерсон начнет настаивать, а влияние она имеет огромное.
