Хотя Фрейлин не впечатлила ее внешность, всю картину портили лукавые глаза и иронически изогнутые губы. Две женщины снова встретились и ощутили то же, что и при первой встрече – взаимную неприязнь. Понятно, как не нравилась графине Бэкет назойливая невеста, что вцепилась в симпатичного пастора «клешнями». Второй даме, до боли в челюсти, не нравилась наглая вертихвостка, что имела виды на ее жениха. И «любезностями» они не упустили обменяться: леди Шерон заметила, что сапфиры и бирюзовый цвет наряда портят цвет кожи соперницы, делая ее бледной, а глаза невыразительными; у Фрейлин тоже был припасен особый комплимент – слишком широкая юбка, что придавало даме сходство с пузырьком. Но Фраем любовались обе, шипя друг на дружку, молодой человек эффектно смотрелся, хотя чувствовал только излишнее напряжение во всем теле.
В половину седьмого они вместе уселись в один вместительный экипаж, Фрейлин умудрилась сесть рядышком с женихом, прижавшись к нему, будто бы ей было холодно, и легкая накидка не спасала. Ее соперница сложила руки на коленях, раздумывая, как бы привлечь все внимание пастора к своей персоне.
– Ах, мистер Фрай, я же совершенно забыла вам назвать имя того человека, с которым вы должны будете познакомиться. Признаюсь честно, порой я бы хотела быть мужчиной и сидеть с господами за одним столом, когда они расположены говорить о делах. Но увы, мое положение не позволяет мне так рисковать. Однако, – она тут же поддалась вперед, желая, чтобы ее не услышали посторонние уши, дама подозвала джентльмена пальчиков, Фрай охотно с ней наклонился, – ваш оппонент – граф Дербиш. Человек он властный и оттого нужный.
Фрейлин уловила жест противницы, не сводя с нее своего презрительного взгляда, но та будто специально слегка коснулась Фрая локоном каштановых волос. И смеялась она усердней, когда молодой человек произнес какую-то плоскую шутку.
Экипаж остановился у крыльца особняка на Флит-стрит, здание не принадлежало определенному владельцу, вполне подходящее для ассамблеи важных чиновников или для невинных забав столичной аристократии. Хотя сюда пускали далеко не каждого важного господина, достать пригласительные оказалось совсем не просто, благо, что для графини Бэкет открыто чуть больше дверей, нежели, скажем, для виконта Беррингтона. Толчеи не было, как обычно заведено на светских, публичных мероприятиях. В доме находились не больше тридцати господ, столько же слуг. Приезжей прислуге был отведен рядом стоящий одноэтажный дом, где они могли передохнуть и отогреться.
