и ендова
[7], детская зыбка
[8], корыто с лучиной и песком, разной формы и размеров ступы, всевозможные глиняные горшки, чугунки и кувшины, различные туеса
[9] и бочонки для браги, берестяные короба, кузова и даже старое кремниевое ружьё – населяли оборудованную под крестьянскую избу поветь, размещаясь в соответствующих каждой вещи местах.
Для своего возраста Федя обнаруживал весьма широкую эрудицию, говорившую о его природном уме и начитанности.
На Костин вопрос о необычном названии деревни, ассоциировавшемся у него с женским именем Вера, он, как истинный историк, начал издалека.
– В древности эти земли населяла чудь белоглазая – полудикий коренной народец. Потом сюда пришли вольные новгородцы – предки поморов, люди гордые, независимые и сильные. К ним присоединились бежавшие на Север старообрядцы и редкие острожники, спасавшиеся от каторги. Все вместе они потеснили чудь, – рассказывал мальчик не по годам серьёзно.
Слушая его, Костя забывал, что перед ним девятилетний ребёнок. Федя не всегда выговаривал букву «р», но и это не умаляло впечатления от его рассказа.
– По преданию, наша деревня Веркола как раз находилась на границе чудских и новгородских земель. И при разделе территории древние новгородцы будто бы заключили с чудью договор, а для верности был вбит кол посередине реки, разделявший границы их владений. Отсюда и пошло выражение – «верь колу», и настолько оно привязалось к нашей деревне, что её так и назвали. А по другой версии, – продолжал Федя увлечённо, – название происходило от финно-угорского слова «веркола» – в переводе на наш язык: «место для сушения рыболовных сетей». Это тоже очень может быть, так как коренное население здесь испокон веков – рыбаки.
– Откуда ты всё это знаешь? Вас в школе учили? – спросил Костя, не ожидавший от мальчика таких познаний.
– Нет, я сам интересовался, – мотнул белокурой головой парнишка и вдумчиво добавил: – И у меня ведь мама в музее работает научным сотрудником.
– Она рассказывала?
– Мы разговаривали. Иногда она берёт меня на работу. Я ей картотеку помогал составлять. А ещё там, в музее, есть много редких книг. И когда я прихожу туда, мама разрешает их почитать. Кое-что оттуда узнал.
– Ты, наверное, будешь историком?
– Нет, я хочу стать реставратором, – сказал уверенно мальчик.
Александра Фёдоровна и Федя, как и их дальний родственник, носили ту же фамилию – Абрамовы.
– Все, кто жил на Абрамовском печище, где стоит наш дом, – носили эту фамилию. Родственники обычно селились неподалёку друг от друга. Их дома переходили из поколения в поколение, – как-то сказала Александра Фёдоровна.
