Скворцов. Хитро.
Игорь. А ты думал! Все гениальное просто. Конечно, они обо всем знают. Привыкли. Никто непьющих всерьез не воспринимает. Если ты не прокурор области, конечно. Зато когда дело касается работы, тут все выстраиваются в очередь и, грубо выражаясь, готовы отдаться прямо на рабочем столе, лишь бы Игорь им помог. (Пауза.) Я слышал, у тебя конфликт с Ниной Павловной?
Скворцов. Да нет. Просто разошлись во мнениях в вопросах квалификации.
Игорь. Будь с ней осторожнее. Она в местную газетенку статейки пописывает. Будет наезжать, скажи. Я ее быстро на место поставлю.
Петрович. Скворцов, Воронин. Голуби вы мои. Вы чего там шушукаетесь? С вас тост.
(Паника. Одна надежда на Игоря.)
Игорь. Семен Петрович, можно я скажу? Так сказать, на правах старшего?
Петрович. Говори, Игорь. Только давай без своих этих штучек.
Девушки (хором). Нет, Семен Петрович, пускай Игорь что хочет говорит. Давай, Игорюша.
Игорь. Ну что сказать тебе, Сергей Борисович. Ты как-то сходу влился в наш большой и дружный коллектив. К каждому подобрал ключики. Вроде бы еще вчера я помог найти тебе кабинет прокурора города, а сегодня ты уже следователь по особо важным делам. Ты такой важный, неприступный… и с нескрываемым раз-дражением ждешь, когда же все это закончится, чтобы продолжить гульбанить со следаками, которые, по твоему мнению, только и могут разделить твои печали и радости. Ты выбрал путь с наименьшим сопротивлением. Вот Сыраев Витька три года ждал назначения, а ты поставил прокурору бутылку хорошего коньяка, лизнул, так сказать, ему по самое не балуйся, и вот уже перед нами не наматывающий на кулак сопли следачок, а специалист по делам особой важности. Слышишь, как гордо звучит. Дела твои действительно особые… но привкус у них какой-то специфический. (Пауза.) Это, девушки, было лирическое отступление. А так – желаю тебе, Сергей, счастья, любви, детишек побольше, крупной взятки, и пускай уголовное дело в отношении тебя рассмотрят судом присяжных, приговорив к порицанию в виде обязательных работ в соседнем газетном киоске. У меня все.
Девушки (с нескрываемым восхищением). Фу! Игорь. Фу!
Кто-то пьет и закусывает. Кто-то откровенно уже позевывает. Только Владимир сверлит Воронина глазами, а тому хоть бы что.
Петрович. Да, Воронин, тебя не переделаешь. И о чем только думали твои родители в момент зачатия?
Игорь. О сливе в трехлитровых стеклянных банках. Семен Петрович, я так понимаю, официальная часть окончена. Можно идти работать.
