Она провела меня в квартиру, состоявшую, по сути, из одной-единственной комнаты, набитой множеством холстов. В одном углу я заметила грязную мойку со стопкой немытой посуды, неподалеку – матрас с перепачканным краской покрывалом в индийском стиле и небольшую туристическую горелку. Может, она самовольно заселилась сюда? Судя по обстановке, похоже на то. В комнате пахло грязной одеждой, табачным дымом и скипидаром. Двери в санузел я так и не увидела. Стульев тут тоже не было. Смутившись – женщина по-прежнему не сводила с меня пристального взгляда, – я прошла вглубь комнаты. Большинство холстов были повернуты к стене, но над одним она работала, и он стоял на мольберте в центре комнаты: незаконченный портрет ребенка на коричнево-зеленом фоне. Густые мазки, слишком много краски – портрет казался и впечатляющим, и немного китчевым одновременно. Он напомнил мне столь популярные в семидесятые изображения большеглазых малышей.
– Как интересно, – солгала я. – Вы продаете свои картины?
– Oui. – Она опять шмыгнула носом.
Мне нужно было как-то поддержать разговор – или убраться отсюда к чертовой матери.
– Простите, я не представилась. Меня зовут Стеф.
– Мирей.
Какое красивое имя, похоже на щебет птицы! Оно ей совсем не подходило.
Трек переключился на «Tainted Love»[17], и я поняла, что музыка доносится из эппловского ноутбука модели «Макбук-Про», стоявшего с динамиками на перевернутом ящике на краю дивана. Среди всей нищеты этой квартиры такой ноутбук казался удивительно неуместным.
– Хотите café? – осведомилась Мирей.
Кофе мне действительно хотелось, но чашки громоздились в мойке под жирной, давно немытой сковородой.
– Нет, merci. Спасибо.
Почему-то такой ответ ее обрадовал. Мирей подошла к макбуку и выключила музыку.
– Мирей, можно у вас кое-что спросить?
– Quoi?[18]
– Марк, мой муж, сказал, что вы не знаете Пети, людей, в чьей квартире мы остановились.
Она нахмурилась, будто не понимала моих слов.
– Quoi? – повторила женщина.
– Пети. – Я не могла вспомнить их имена, как ни старалась. – Мы живем в их квартире. На третьем этаже. – Я поймала себя на том, что говорю громко и членораздельно, как делают только самодовольные туристы.
– Non. Тут теперь никто не живет. Только я.
– Но наша квартира кому-то принадлежит.
– Вам тут быть нельзя. Я уже говорила ваш муж.
– У нас нет выбора.
– Откуда вы? Англия?
– Нет. Южная Африка. Afrique du Sud.
Она задумчиво кивнула.
– Идите в отель.
– Нет денег.
И не будет, если мы не сможем разблокировать кредитную карточку. Надеюсь, Марк уже все уладил.
