Я с горечью поведал владыке и его избраннице о похождениях Махора. К моему удивлению, принц и Ниама более чем благосклонно отнеслись к легкомыслию баркидца в вопросе с рыцарским турниром. Благосклонно до неправдоподобия. Похоже, что меня опять провели хитроумные человеки, но я совсем не возьму в толк, зачем им это нужно.
Когда же пришла пора осматривать омнибус, демонесса выпросилась со мной в село. Девушке не терпелось поглазеть на передвижное семейное гнездышко. И вот мы втроем стояли перед изделием, с трудом пытаясь найти слова, чтобы описать наше возмущение.
– Вот, – представил свое творение Пшенник. – Дормез. Всей улицей трудились. Полтора десятка поденщиков нанимать пришлось. Рессоры надежные. Ящики для поклажи. Все, как положено.
Корпус кареты был установлен на шесть круглых колес с частоколом кривых железных спиц. Высотой она превышала мой рост раза в полтора и содержала в себе торжество мрачной прочности над легкомысленным изяществом. Просто самоходная конура, одним словом. Ровный прямоугольник пассажирского отсека венчался козлами, напоминавшими грубо приколоченную к деревянной стенке скамью.
– Тяжеловесная конструкция. По виду – так чистый катафалк, – высказался Махор.
– Это же сколько лошадей надо для такой махины? – спросил я.
Гном почесал макушку и напряженно засопел.
– Думаю, что лошадям не осилить. Да и понесут с горы, не приведи Джорней. Дороги опять же плохи. Волы нужны. С ними оно спокойней, – он сделал ударение на последний слог и замер, вполне довольный своим произведением.
– Фу! Волы! – надула губки Ниама. – Еще нелегче. Мало того, что в таком загоне только скот перевозить, так еще и волы.
– Именно, что скот, любезная барышня. А чаво вы пожелали за ентот срок, хочу я понять? Натурально, взяли у нашего гуртовщика его фургон…
– Погодите… Какой гуртовщик?! – вскинулась демонесса.
Мой язык намертво примерз к небу. Беспомощный взгляд метнулся к баркидцу: «Выручай! Спасай!».
– Пошли расплачиваться, – решительно прервал гнома Махор, и взявши кузнеца за локоть стальными пальцами, утащил куда–то в сторону. – С тебя еще помощь при покупке тягловой животины.
– За отдельную плату, – мгновенно среагировал мастеровой.
– Три пинка в живот, мошенник!
– Хучь пару драхм добавьте…
После обмена взаимными оскорблениями, который заменял местным процедуру торга, мы разжились у того самого торговца скотиной, что был прежним хозяином прототипа дормеза, шестью рыжими волами. Махор признался, что кучер из него никакой, и я вызвался править. Еще через полчаса карета была готова к отъезду. Но не готовыми оказались наши рогатые питомцы. Они испуганно мычали и упорно не соглашались двигаться ни в одном направлении, кроме родного загона. После того, как меня сняли с козел и запихнули в пассажирский отсек, дело пошло на лад. Форейтором, правда, пришлось нанять местного мужичка – одного из подручных гуртовщика. Тот знал дорогу, все ее ухабы, и сладился доставить нас до города за умеренную плату. Мы расселись по местам, дружно шваркнулись о стенку при трогании и помахали на прощанье гостеприимной деревне из перекошенного окна.
