– Знаю, ты мне говорил о своей семейной неурядице; да, ты не можешь рассчитывать на помощь своей жены! Очень досадно, что египетский закон не допускает многоженства, как у нас; тогда ты мог бы взять себе в жены вторую дочь Апопи и тем достигнуть своей цели!
Иосэф вспыхнул.
– Жениться на Хишелат? – воскликнул он. – Ты прав, отец: это устранило бы препятствие. Но нет, это невозможно! – прибавил он, подумав немного. – Как бы там ни было, а я люблю Аснат! Но я иначе воспользуюсь твоим советом и буду наблюдать за тем, чтобы царевна не получила в супруги человека, который мог бы быть мне вреден. Однако время проститься нам, отец; у меня еще много дела на сегодня.
Мрачный и озабоченный вернулся Иосэф в Танис, и в ту минуту, когда его колесница готовилась свернуть во двор его дома, он вдруг натянул вожжи и взял в сторону, чтобы пропустить выходившие как раз из ворот открытые носилки, окруженные людьми с опахалами.
В них сидела совсем юная девушка, вся в белом; на голове ее был украшенный уреем клафт; маленький, крайне уродливый карлик сидел в ногах.
Иосэф выскочил из колесницы и почтительно приветствовал царевну, которая, холодно взглянув на него, слегка кивнула головой в ответ.
Царевна Хишелат, младшая дочь и любимица фараона, была очаровательна; ей только что исполнилось пятнадцать лет, и нежные, тонкие черты ее лица нимало не напоминали резких черт отца. Гордую красоту свою Хишелат унаследовала от матери, азиатской царевны, которой рождение ее стоило жизни; Апопи, страстно любивший свою вторую жену, перенес это чувство на дочь. Надменная, своевольная, хотя и сдержанная по натуре, царевна очень привязалась к Аснат, и мало-помалу между ними завязалась тесная дружба. Виделись они по возможности часто, и нередко, чтобы избежать всякой торжественности этикета, Хишелат отправлялась к своему другу прямо через царские сады, прилегавшие к садам дворца Адона. Свиту ее в таких случаях составлял один только Уна, несчастный карлик, жестоко обезображенный каким-то продавцом уродов; царевна купила его у скомороха, водившего его напоказ по улицам, и благодарный Уна проявлял к ней чисто собачью преданность. Последнее время Хишелат бывала еще чаще и дольше засиживалась в гостях у жены Адона. Главнейшей темой бесед служили рассказы Аснат о своем детстве, родителях, о жизни в Гелиополе и брате Армаисе, неотлучном, веселом товарище ее игр. Охваченная воспоминаниями, Аснат не замечала, что имя брата бросало в краску бледное, прозрачное лицо Хишелат, а большие черные глаза ее загорались огнем.
