Он накинул клетчатую рубашку и вышел из дома. Его обдало предутренней свежестью…
На пороге сидел Старовер, волнения хозяина оказались напрасными.
– Ты что ж так рано поднялся-то? – поинтересовался Григорий и подсел к Староверу. Тот сидел, потупив очи долу и, положив руки на колени. – Я уж думал – ушёл ты, куда глаза глядят… А куда ж тебе идти? Родственники-то есть?
Старовер встрепенулся, осмыслено, в упор взглянул на хозяина и пожал плечами.
– Понятно, стало быть, сам не знаешь – есть ли они, или померли… Ладно, мне воды из колодца наносить надобно, курей с поросёнком покормить, козу на выпас вывести… Ты дров-то сумеешь наколоть?
Старовер молчал.
– Ты слышишь меня? – переспросил Григорий. – Дров-то наколешь? Сможешь?
Неожиданно Старовер ответил:
– Смогу…
Григорий аж вскочил от удивления.
– Вона как! Так ты всё слышишь и говорить можешь! Стало быть, не немой?!
Старовер также поднялся на ноги.
– Говорить могу… – ответил он, словно подыскивал нужные слова, – тяжело…
– Так ты что ж обет молчания принёс? – не унимался Григорий.
Старовер тряхнул головой.
– Принёс… – односложно ответил он.
– Ладно, от старообрядцев всего ожидать можно. Тогда скажи мне своё имя… А то так и буду тебя Старовером звать…
– Зови… Имя не помню…
Григорий усмехнулся.
– Ох уж эти божьи люди…
Григорий и Старовер позавтракали свежесваренными куриными яйцами и козьим молоком. Гость поначалу долго рассматривал очищенное яйцо, также как и картошку намедни, затем понюхал его и надкусил с явным удовольствием.
Григорий только диву давался…
После завтрака Григорий отправился к колодцу, дабы наполнить водой поилки для кур и поросёнка. Старовер стоял перед деревянной чуркой с воткнутым топором. В паре шагах от чурки лежали поленья, которые надо было поколоть. Рядом крутился любопытный пёс Гошка.
Некоторое время Старовер созерцал чурку с воткнутым в неё топором, затем перевёл взор на поленья. Затем взял полено, покрутил его и бросил. Неуверенным движением извлёк топор из деревянной чурки и… приступил к делу.
Григорий наполнял водой поилку для поросёнка, когда услышал размеренный стук топора.
– Вот и ладненько… – ободрительно сказал он и вылил остатки воды из ведра в поилку.
К обеду Старовер наколол целую кучу дров. Григорий только усмехался.
– Худющий, а жилистый… В чём душа только держится?..
Соседка бабка Поля, первая сплетница на селе, перегнулась через плетень, что разделял дома.
– Григорий! Слышь?! Смотрю, помощником обзавёлся! Больно шустро он у тебя дрова колет… Мне бы так…
