Едва отец вынырнул, Тристан радостно закричал:
– Папа! Что ты достал?
Хиро кивнул Калебу. Спустя несколько мгновений на поверхности один за другим показались остальные ныряльщики.
– Все возвращаемся к пирсу, чтобы вскрыть раковины, – скомандовал гид.
Когда он прибуксировал Тристана к Аддисон, та вытащила сына из воды, вытерла насухо полотенцем и переодела в сухое.
Калеб немного оттянул пальцем резинку купальных шорт.
– Дайте мне пару минут – я тоже переоденусь.
Он нырнул в раздевалку за магазинчиком и там торопливо надел свои шорты и футболку прямо на мокрое тело. Зайдя в магазин, Калеб увидел, что Адди сон и Тристан стоят у одного из прилавков и разговаривают с продавщицей.
– Смотри, папа, это твоя!
Сын гордо указал на одну из устриц. Аддисон, скрестив руки на груди, поддразнила мужа:
– Если там нет жемчужины, тебе не поздоровится.
Продавщица кивнула ему:
– Меня зовут Мехерио. Я хочу показать вам, как мы собираем урожай. – Она с улыбкой взяла устрицу, добытую Калебом. – Эта маленькая красавица – ваша. Нужно обращаться с ней осторожно.
Несколько минут ушло на то, чтобы аккуратно зажать устрицу в тиски. Затем Мехерио приоткрыла створки раковины ровно настолько, чтобы можно было просунуть в щель пинцет. Повернувшись к Коннорам, продавщица прошептала:
– Мы делаем это очень осторожно, потому что хорошая устрица может давать жемчуг семь лет. Наши жемчужины обычно одного из пяти цветов: голубые, зеленые, красновато-лиловые, сине-зеленые и золотистые. Лишь очень немногие – черные. В основном попадаются темно-зеленые.
Калеб затаил дыхание, глядя, как Мехерио вытаскивает из устрицы жемчужину. Он кинул взгляд на Аддисон и Тристана: те тоже замерли, прижав руки к груди. Не удержавшись, Калеб вынул мобильник и исподтишка сфотографировал жену и сына.
– Она черная! – воскликнул Тристан. – Черная!
– Не совсем, – уточнила Мехерио, поднося к свету зажатую пинцетом жемчужину. – Но почти.
Продавщица положила ее на лоскут бархата.
Странно, до чего эта жемчужина, вытащенная Калебом из лагуны, заворожила его и его близких. Мехерио, очевидно, привыкла к тому, что жемчужины оказывают на людей подобный эффект. Она продолжала негромко объяснять:
– Ценность жемчужины определяется по ее блеску и наличию или отсутствию дефектов.
Продавщица вынула линейку и измерила жемчужину.
– Большая. Около пятнадцати миллиметров.
Она обнажила в улыбке безупречные белые зубы.
– А можно ее потрогать? – спросила Аддисон.
– Конечно. Она ведь ваша. – Мехерио кинула взгляд на Калеба. – По крайней мере, я надеюсь, что вы ее купите.
