— Дерьмо, — сказал он. — Ну что за дерьмо. Или ты меня разыгрываешь?
— Замолчи.
Стоуни протянул руку к сумке-холодильнику и достал банку кока-колы. Открыл, сделал глоток. Два лебедя кружились возле шлюпки. Стоуни бросил птицам остатки своего бутерброда, которые они жадно подхватили.
Вэн закрыл глаза, качая головой.
— Ты же столько знаешь о сексе — и позволил так себя провести.
— Заткнись, — повторил Стоуни. — Мы здесь, чтобы ловить рыбу.
— Я здесь, чтобы ловить рыбу. Ты здесь, чтобы излить душу, — засмеялся Вэн, — Твою мать! Твою мать, Стоуни, твоя жизнь кончена! Надо же, какая сучка. Она нарочно залетела.
Поплавок вздрогнул Вэн схватился за удочку и выдернул из воды маленького окуня. Быстро снял рыбешку с крючка, подержал в руках.
— Эта чертова сука. Черномазая из Векетукета пытается заполучить белого парня из города, чтобы он кормил ее и ее ублюдка. Точно так же наша мамаша подцепила папашу и заставила его жениться на себе. Так всегда и происходит в этой дыре! Ох уж эти похотливые суки! А ты просто идиот, что обрюхатил ее.
— Заткнись! — яростно выкрикнул Стоуни.
Его голос эхом отразился от воды. Гуси взлетели с волн и промелькнули на фоне неба над бухтой.
6
Стоуни Кроуфорд влез под горячий душ и сделал воду еще горячее. Он не понимал, слезы ли это или просто струи чистой горячей воды, как раз подходящей температуры, чтобы смыть ту грязь, которую он ощущал на себе. «Не смей, черт возьми, реветь, — велел он себе. — Только попробуй разреветься как третьеклассник!» Он схватил кусок мыла и принялся изо всех сил тереть им подмышки и плечи. Вода с мыльной пеной стекала по светлым волосам на груди, пахло свежестью.
Все, чего он хотел, — отмыться.
Если бы мог, он намылил бы и свой мозг, чтобы стереть воспоминания. Стереть часть себя, которая твердила ему, что он должен как-то все разрешить. Прогнать страх перед будущим, который испытывал.
Пар и вода оказали почти магическое воздействие, позволив ему на несколько минут забыть обо всех проблемах.
«Король Бури всегда одинок. Если он коснется кого-нибудь другого, тот человек обуглится или захлебнется… И Лунный огонь поглотит его».
Вода делалась все более холодной.
Он дрожал под едва ли не ледяными струями и размышлял, что же, черт побери, ему делать с ребенком, которого сотворил вместе с Лурдес-Марией Кастильо.
7
В кармане джинсов Стоуни лежала записка.
«Вот что я люблю в тебе.
Люблю твою улыбку.
Люблю, когда ты сердишься и начинаешь дуться, словно большой ребенок.
