Зодчий не заметил, как оказался возле знакомой повозки. Он уже устраивался в ней, когда услышал торопливый разговор:
— Что же вы гостя не накормили? Разве так можно!
Рядом с повозкой появилась молодая девушка. Невысокого роста, с густыми волосами цвета спелой пшеницы, она держала в руках узелок и открыто смотрела на выходца.
— Это вам! — сказала она и протянула узелок.
Зодчий принял подарок, поблагодарил девушку и прыгнул в повозку. Лошадь резво взяла с места — пришлось ухватиться за борт, чтобы не выпасть.
Лошадка почти всё время бежала рысью. Через полчаса выходец пересел к вознице. Юноша потеснился. Зодчий развязал узелок, с наслаждением вдыхая запах только что испечённого хлеба. Осторожно разломил краюху.
Одну половину протянул соседу:
— Держи!
Потом достал твёрдый сыр. Енор жеманиться не стал. Приняв свою долю и, весело поглядывая на Зодчего своими индиговыми глазами, принялся уплетать хлеб с завидным аппетитом, не забывая при этом слегка похлёстывать лошадку — время было позднее.
…Когда они добрались до заставы, там ещё никто не ложился спать. Зодчий издалека заметил керосиновый фонарь и, указав на него рукой, легонько толкнул Енора в бок.
— Сейчас горячего чаю сообразим, а там и вздремнуть не грех!
Енор так зыркнул на Зодчего своими пронзительно-синими глазами, что тот поперхнулся.
«А что я сказал не так! — удивился выходец. — Может, они вообще не верующие?..»
После лёгкого ужина и горячего чая (от кофе и шоколада Енор наотрез отказался) Зодчий проводил юношу в свою комнату. Затем вернулся в гостиную, где в выжидательных позах сидели его товарищи. Зодчий некоторое время молчал, собираясь с мыслями и решая, что можно сказать друзьям прямо сейчас, а о чём стоит умолчать до лучших времён. В итоге большая керосиновая лампа горела в гостиной едва ли не до утра — Зодчему было что рассказать, а каждому из его товарищей было, что добавить к нерадостной картине, нарисованной Легонтом…
Енор уехал сразу после завтрака, пообещав вернуться через неделю.
Когда повозка юноши исчезла из виду, все вновь собрались в гостиной. После тревожной информации, поведанной Легонтом, заниматься обычными строительными делами никому не хотелось. Печальная новость особенно сильно подействовала на Фархада. И без того немногословный, за последние часы он не сказал ни слова, окончательно замкнувшись в себе. Сидел за общим столом с отрешённым видом, изредка поднимая на кого-нибудь из присутствующих свои тёмные печальные глаза.
