Никто не смог бы сказать, сколько жертв унес Великий пожар. Десятки тысяч, во всяком случае. Совсем не затронул пожар лишь четыре из четырнадцати городских округов, в их числе оказались и расположенные на другом берегу Тибра бедные кварталы. В руинах лежала десятая часть всех римских зданий.
Для толп лишившихся крова людей император отворил двери принадлежавших ему зданий, парков, общественных построек и терм. Узкие извилистые переулки, так облегчавшие распространение огня, были снесены до основания, а на их месте появились широкие улицы с трехэтажными жилыми домами. Лично для себя Нерон повелел воздвигнуть великолепный дворцовый комплекс, раскинувшийся между Палатином и Эсквилином, за роскошь прозванный римлянами Золотым домом. Перед его входом возвышалась тридцатипятиметровая статуя из позолоченной бронзы, изображавшая бога солнца – с чертами лица императора Нерона. А поскольку император выдавал награды за постройки, возведенные в кратчайший срок и во вполне определенном стиле, Рим вскоре приобрел новый, еще более прекрасный облик.
Тигеллин, ближайший советник императора, уселся в паланкин и велел нести себя в Тибур. Окруженный толпой рабов, он сам выглядел почти что императором. Сейчас, однако, Тигеллин выступал в роли представляющего императорскую особу просителя. Нужны были деньги, и он знал, где их можно найти. У Мариамны.
– Ты чудом спаслась из пламени… – дружелюбным тоном начал Тигеллин.
– О нет, – ответила Мариамна, – жизнью своей я обязана не чуду. Меня, рискуя собой, спас гладиатор Вителлий. Если бы не он, я бы сейчас не сидела здесь.
– Воистину мужественный человек! Немногие совершали во время пожара подобные поступки. Для большинства имущество было важнее жизни других людей. Большие ты понесла потери?
– Нет, благодарение богам. То, что сгорел городской дом, меня не слишком трогает. Он был стар и все равно требовал переделки. А теперь освободилось место для новой постройки.
– А вот у императора, – перешел к делу Тигеллин, – потери очень велики. Он повелел заново выстроить целые кварталы, многие миллионы ушли на его новый дворец, и к тому же он вынужден раздавать продовольствие беднякам. Мы давно уже не завоевывали новых провинций, так что казна опустела. Я надеюсь, ты сочтешь возможным предоставить императору заем.
– Сколько? – спокойно спросила Мариамна.
– Сто миллионов, – столь же спокойно ответил Тигеллин.
На лице Мариамны не отразилось никаких чувств.
– Не опасно ли для императора оказаться в такой денежной зависимости?
