Тут, весьма удачно выбрав момент, из амбара нетвердой походкой вышел Кай. Голова его была обмотана белой тряпицей, на которой проступали красные пятна.
— Бедняга, этот лиходей ему голову проломил! Он не сразу пришел в себя и еле-еле смог доползти до двери. Тогда уж он принялся стучать и звать на помощь — но пока его услышали… Бог знает, как далеко успел унести ноги этот парень. Но все слуги отправлены в погоню.
Бейлиф, побуждаемый своим долгом, первым делом расспросил Кая, но очень кратко и мягко, а затем поговорил и с остальными слугами, которые наперебой старались все ему растолковать. И в результате и сами запутались, и вконец запутали всю историю. Приор, пылавший мстительным гневом, дай ему волю, устроил бы слугам разнос за нерадение, но ему мешало присутствие бейлифа, да и пора было торопиться к повечерию. Так или иначе, но было совершенно ясно, что брата Джона и след простыл. Охотно и услужливо им показали конюшню, где содержался узник, ясли, из которых он выломал доску, и саму доску, на одном конце которой красовались впечатляющие пятна крови. Подразумевалось, что это кровь Кая, хотя на деле небось пострадала какая-нибудь домашняя живность.
— По-видимому, ваш молодой брат всех нас провел, — заявил Гриффит, сын Риса, обращаясь к приору, с невозмутимостью, прямо-таки удивительной для слуги закона, из рук которого ускользнул преступник. — Больше нам здесь делать нечего. Слуг трудно винить за то, что случилось, — кто же мог ожидать такой выходки от бенедиктинского монаха!
Брат Кадфаэль не без удовольствия перевел эту меткую колкость. От Гриффита, сына Риса, не укрылось то, что в глазах молодой особы в зеленом платье вспыхнули лукавые искорки. Но стоило ли обращать на это внимание — ведь ее широко открытые, бездонные карие глаза были так чисты и невинны?
— Лучше нам оставить их в покое, — промолвил бейлиф, — пусть чинят свои разломанные ясли да залечивают проломленные головы, а мы займемся поимкой беглеца.
— Этот негодяй множит свои прегрешения, — заявил взбешенный Роберт. — Но я не могу допустить, чтобы его бесчинство расстроило мои планы. Завтра мы должны отправиться в путь, и ловить его придется тебе.
— И ты можешь на меня положиться, отец приор, — я разберусь с этим малым, когда его изловят.
Если Гриффит, сын Риса, и произнес с какой-то особой интонацией слово «когда», то, похоже, никто, кроме Кадфаэля и Аннест, этого не заметил. Девушке служитель закона определенно понравился — видно, что бейлиф — человек разумный, который и сам не ищет лишних хлопот, и не станет понапрасну причинять их другим людям, таким же добропорядочным, как и он.
