Три счастья | страница 17
– Привет племени! – крикнул Папа.
Танец индейского шамана. Старинная гравюра
– Привет вождю! – отозвались голоса. – Красный Бизон! – Здесь! – рявкнул Парнишка. – Черный Медведь!
– Здесь! – выкрикнул Толстик.
– Белая Бабочка!
– Ну давай же, глупая скво! – прорычал Толстик.
– Здесь, – сказала Крошка.
– Степной Волк!
– Здесь, – пробормотал четырехлетний кузен Джон.
– Все в сборе. Сядьте в круг у большого костра, мы выпьем огненной воды бледнолицых и выкурим трубку мира.
Это был жуткий ритуал. Огненную воду, на самом деле имбирный эль, пили прямо из бутылки, торжественно передавая ее по кругу. Раньше они так никогда не делали, и это придавало событию особую значимость, что еще более подчеркивалось торжественностью, с которой Папа восседал на своем почетном месте. Затем он раскурил трубку, и она также пошла по кругу. Парнишка затянулся от души, что вызвало у него приступ кашля, а Крошка лишь коснулась янтарного мундштука своими розовыми губками. Царило гробовое молчание, пока трубка не сделала полный круг и не вернулась к своему владельцу.
– Воины племени охотников, зачем мы собрались здесь? – торжественно произнес Папа, поглаживая ружье.
Парнишка, Крошка и Толстик в костюмах индейцев. Фотография
– Шалтай-Болтай, – пискнул малыш Джон, и дети дружно рассмеялись. Но зловещая суровость на Папином лице быстро вернула им воинственное настроение.
– Степной Волк верно сказал, – согласился Папа. – Подлый бледнолицый по имени Шалтай-Болтай вторгся в пределы прерий, принадлежащих нам, разбил там лагерь и охотится на наших бизонов. Как с ним поступить? Пусть каждый воин скажет по очереди.
– Велеть ему убираться подобру-поздорову, – предложил Парнишка.
– Это слова не воина! – крикнул Толстик, с головой окунувшись в игру. – Убить его, Великий Вождь, и его скво тоже!
Двое маленьких воинов рассмеялись, а кузен Джон снова пискнул:
– Шалтай-Болтай.
– Верно сказано! Запомните имя подлеца! – объявил Папа. – Теперь вместе со мной племя вступает на тропу войны! Мы покажем бледнолицему, как убивать наших бизонов!
– Значит, так, – воинственно распорядился Толстик, заметив пристроившуюся в конце Крошку, – женщины нам на войне не нужны. Пусть сидят у вигвамов и готовят пищу.
Предложение было встречено жалобным плачем.
– Белая Бабочка пойдет с нами и будет перевязывать нам раны, – заявил Папа.
– Скво знают толк в пытках, – заметил Парнишка.
– Право же, Папа, эта игра слишком жестокая и безнравственная, – наконец возмутилась леди Солнышко, до этого неодобрительно наблюдавшая за всем происходившим из угла гостиной. Имбирный эль вызвал у нее сомнения, трубка мира привела в ужас. Единственное, что ее радовало, – то, что дети были в полном восторге.
