«Так-то оно так, - подумал Кадфаэль, продолжая помешивать отвар, предназначенный для лечения хворых телят брата Альвина, - но не исключено, что очень скоро она ею станет».
Уже три года страна раскололась на два враждующих стана. Соперничая из-за короны, Стефан и Матильда ведут междуусобную войну, и Англия устала от грабежей, убийств и произвола. Торговцы и ремесленники в городах, свободные арендаторы и подневольные вилланы в деревнях были бы рады любому монарху, лишь бы тот установил наконец мир и порядок, чтобы можно было жить спокойно и мирным трудом добывать себе пропитание. Однако, если для большинства англичан не было особой разницы, кто займет трон, для Хью Берингара дело обстояло иначе. Он присягнул королю Стефану, назначившему его шерифом графства Шропшир, и теперь старался сберечь это графство для своего государя. Государь же томился в плену в Бристольском замке, куда угодил после проигранного сражения при Линкольне. Один-единственный февральский день нынешнего года резко изменил положение претендентов на корону. Весы фортуны качнулись, вознеся Матильду, тогда как Стефан - коронованный и помазанный государь - оказался в темнице и содержался за семью замками под крепким караулом. В сложившихся обстоятельствах Генри Блуа, епископ Винчестерский, брат короля, папский легат и самый влиятельный вельможа в стране, до сих пор поддерживавший Стефана, оказался перед непростым выбором. Ему предстояло решить, что лучше - благородно заявить о своей верности побежденному брату, рискуя тем самым навлечь на себя гнев победительницы, либо же, держа нос по ветру, приспособиться к изменившейся ситуации и перейти на сторону императрицы. Не сразу, разумеется, и под благовидным предлогом, отыскав сначала оправдание своему отступничеству.
«Однако же, - подумал Кадфаэль, всегда стремившийся судить по справедливости, - возможно, дело не в корысти, возможно, Генри искренне печется о благе страны и, коли так, вправе поддержать того из претендентов, кто способен навести порядок».
– Что меня беспокоит, - с тревогой в голосе промолвил Хью, - так это отсутствие достоверных вестей. Слухов полным-полно, и один другому перечит - разве можно на них положиться? Знаешь, я буду очень рад, когда аббат Радульфус вернется наконец в Шрусбери.
– Не только ты, но и все братья нашей обители, - горячо поддержал друга Кадфаэль, - кроме разве что брата Жерома. Тот доволен, когда во главе аббатства остается приор Роберт, рад-радехонек тому, что отца аббата вызвали в Вестминстер, и ходит нынче задравши нос. Но большинству братьев приорское правление нравится куда меньше, чем Жерому, - уж ты мне поверь.
