Впоследствии, когда, повзрослев, я встречался с двоюродным братом, он непременно напоминал мне, каким озорным и шкодливым я был мальчонкой. Я каялся и заверял его, что это произошло случайно, спонтанно и непреднамеренно. Мне становилось стыдно за причинённые взрослым неприятности. Определённый урок из произошедшего я вынес: занимаясь в подростковом возрасте изготовлением пороховых самострелов, сам никогда не целился в людей и пацанам не советовал.
В дальнейшей жизни, уже воспитывая своих сыновей, я учитывал возможность пагубного влияния на неокрепшую детскую психику сцен стрельбы и насилия, которые широко представлены в кинофильмах и на телевидении. Природную агрессивность, присущую почти всем мальчишкам, необходимо не подавлять запретами и ограничениями, а направлять в цивилизованное русло: занятия физкультурой или физическим трудом, походы с элементами экстрима, участие во всевозможных конкурсах и соревнованиях. Например, на даче я устраивал «многоборье» все различных игр: пинг-понг, шашки, стрельба из пневматической винтовки, шахматы и отжимание на руках. Они с восторгом соревновались, забывая о времени. Всё это учит мальчишек управлять своей агрессивностью и направлять её на благие цели. Неконтролируемая или же подавляемая агрессивность приводит зачастую к тяжёлым последствиям. Кроме того, с детских лет необходимо дать ребёнку понятие ценности своей жизни и ценности жизни другого человека. Если в семье родители не уделяют всему этому внимания – быть беде!
Москва. Послевоенные годы. Центр Москвы чист, потому что фасады домов с прилегающими дворами были огорожены заборами, которые снесли только в пятидесятые при правлении Н. С. Хрущёва. Дома не газифицированы, пищу готовили на керосинках самых разнообразных конструкций. Готовили мало, это было полуголодное выживание. Практически всё выдавалось по карточкам. За всем, даже за хлебом, выстраивались громадные очереди. Молоко было только по выходным и праздникам, его из пригорода на поездах (электричек ещё не было) привозили «молочницы». Отопление было печное, а электрообогревателями могли пользоваться только те, у кого водились деньжата. Люди побогаче жили в конфискованных у «врагов народа» квартирах, большинство же проживало в «коммуналках». В полуподвалах ютились беженцы и коммунальные служащие, а в бараках селился пришлый люд. Семьям выделяли в буквальном смысле по «клочку» земли на пустырях, чтобы выращивать овощи. Нашей семье повезло, огород нам выделили на Воробьёвых горах, туда ходил троллейбус. Бомбёжки давно прекратились, но окна по-прежнему занавешивались американскими клетчатыми одеялами, которые поставлялись по ленд-лизу. Американские «шмотки», которые бесплатно распределялись среди людей, были непрактичны. Например, маме достался плащ из непромокаемого шелка, абсолютно белого цвета. Ясно, что сажать картошку в нём было нельзя, да и стирать его в отсутствии порошка было очень проблематично. Описав быт, в котором проходили мои детские и отроческие годы, перейду теперь непосредственно к жизни детей и подростков послевоенного периода.
