Поскольку среди «анналистов» Гуревичу ближе те авторы, которые более всего занимались средневековой ментальностью и исторической антропологией, то Броделя я прочитала позже, чем Ле Гоффа или Дюби. А книгу «Материальная цивилизация. Экономика и капитализм. XV — XVIII вв.», о которой далее пойдет речь (первое русское издание — 1986—1992), я не читала вовсе.
Недавно вышел первый том труда, озаглавленный «Структуры повседневности» (М., «Весь мир», 2006).
Фернан Бродель (1902 — 1985) принадлежит ко второму поколению школы «Анналов». Как известно, он был непосредственным учеником Л. Февра: именно Бродель после смерти Февра возглавил журнал «Анналы» и знаменитую Высшую школу практических исследований (Ecole Pratique des Hautes Etudes).
Бродель родился и вырос в Лотарингии, которую не хотел покидать, поставив своей целью стать учителем в маленьком городке Бар-Ле-Дюк, в сорока верстах от места, где он провел детство. Позже он скажет о себе: «Я историк с крестьянскими корнями». Вспоминая начало Первой мировой войны, Бродель писал, что, в отличие от жителей других областей Франции, лотарингцы чувствовали Францию «за собой» — употребленный Броделем оборот буквально напоминает строку «не Москва ль за нами?».
После окончания университета Бродель преподавал в Алжире, затем — в лучших лицеях Парижа: Кондорсе, Пастера, Генриха IV, после чего провел два года в составе французской образовательной миссии в Бразилии, в Сан Пауло.
В 1937 году Бродель стал сотрудником Ecole Pratique des Hautes Etudes в Париже, где возглавил секцию философии истории. Его научным руководителем был Люсьен Февр. Кроме «анналистов», на мировоззрение Броделя существенное влияние оказала французская школа географов — прежде всего Поль Видаль де ла Блаш. Не случайно в качестве диссертационной темы Бродель выбрал не анализ какого-либо временного интервала (что было бы естественно для историка), а описание эволюции во времени пространственного объекта — Средиземноморья в эпоху Филиппа II.
Условия, в которых эта работа была написана, с необычайной яркостью характеризуют Броделя как ученого и человека. Будучи призван в армию в 1938 году, Бродель попал в немецкий плен и провел в лагере для военнопленных пять лет — с 1940-го по 1945-й. Без книг, картотек и массива подготовленных материалов, оставшихся «на воле» у его жены, исключительно по памяти, на клочках бумаги и листках из школьных тетрадей все эти годы он писал свою работу о Средиземноморье, пересылая эти тексты Февру.
