Лишь небольшая часть магазинчика была свободна от вешалок и одежек. У одной из стен располагалась пара примерочных, тесных как лифтовые кабинки в некоторых домах, комфортности далеко не повышенной. Еще неподалеку от примерочных был оборудован закуток с кассовым аппаратом.
В этом-то закутке обнаружилась единственная продавщица. Девушка… нет, молодая женщина… точнее, не слишком молодая, зато явно следящая за собой. Сидела она, кстати, не на кассе — не иначе, уже успела потерять надежду на новых клиентов. Нет, внимание продавщицы сосредоточилось на небольшом ноутбуке, стоявшем на столике рядом.
Склонившись к экрану, женщина что-то печатала на клавиатуре, шустро так перебирая пальцами. Что могло ее занимать? Общение с кем-то из друзей, а может с хахалем, по какой-нибудь социальной сети? А может, литературный талант проснулся — почему нет?
Впрочем, рабочая дисциплина продавщице чужда отнюдь не была. Увидев двух мужчин, переступивших порог магазина, она стремительным, но изящным, без суеты, движением опустила крышку ноутбука. А затем поднялась на ноги, на миг явив нам дежурную профессиональную улыбку.
А уже в следующее мгновение продавщица изменилась в лице. Потому что не только я, уже устав удивляться, признал это лицо знакомым. Женщина у кассы тоже узнала нас… по крайней мере, одного из вошедших. Признав в оном человека, который некогда спас ей жизнь. Да, в другой жизни, что, наверное, было для нее как подзабытый сон. Но ведь иногда сны не забываются полностью. И внезапно могут даже воскресать в памяти.
Тем более, выдался тот сон до того ярким, что вся повседневная жизнь продавщицы казалась на этом фоне серой и жалкой. Вроде бездарного дешевого фильма, претендующего на интеллектуальность.
Выскочив из-за столика, миновав кассовый аппарат, продавщица ринулась к нам… нет, к моему спутнику. И обвила его шею руками, чуть ли не повисая на ней.
— Вилланд! — всхлипнув, только и смогла сказать она, — да такого же быть не может…
— Судьба, — развел руками охотник-тергонец в теле учителя-калеки, — похоже, Эдна, опять мы с тобой Игорю понадобились.
А затем учитель-калека напомнил о себе внезапно оробевшим голосом:
— Пожалуйста, поосторожней. Не то из-за тебя… вас… я могу упасть.
* * *
Местом для то ли консилиума, то ли мозгового штурма мы выбрали кухню в квартире Матвея Богомолова. Вариант, может быть, и не самый лучший, но и не наихудший тоже. Не в подъезде же нам совещаться, как и не возле него. Конечно, можно было посидеть в кафе, но и там могли найтись посторонние уши. Тогда как в квартире кроме жены Светы, да сына-первоклашки подслушивать, по большому счету, было некому.
