Мама совсем не похожа на себя. От носа к углам губ потянулись морщины, кожа — блёкла.
— Ты думаешь о том, что его там могут бить? — спрашиваю маму. — И ты чувствуешь себя предателем?
Мама кивает.
— Но ведь Ангелина Сысоевна сказала: она договорится с главным врачом.
— О чём она может договориться? Там нужно платить большие деньги, чтобы начали лечить. У нас таких денег нет.
— А может быть, в качестве исключения? Ведь они, кажется, знакомы с юности. — Иду к телефону и набираю номер Ангелины Сысоевны. Благодарю её за всё, что она сделала для нас. И спрашиваю, говорила ли она с главным врачом?
Она говорила. И отца начинают лечить.
— Но ведь нужно платить за лечение большие деньги?! — спрашиваю я.
— Об этом не беспокойся, всё улажено. Мой муж сам вызвался помочь, он ведь обязан маме — на её деньги создал свой цех! И вовсе не такая уж и большая сумма оказалась. — Ангелина Сысоевна просит к телефону маму и что-то долго говорит ей.
И мама плачет.
— Спасибо, Геля, только это совершенно неудобно.
Снова что-то долго внушает ей Ангелина Сысоевна. И снова мама благодарит её и кладёт трубку. Она долго молчит. Но черты её разглаживаются.
Тогда я рассказываю маме об Инне, о своей работе, о курсах.
— Сдам задолженности экстерном, сдам экзамены на аттестат зрелости и уеду. Мам, ты слышишь меня?
— Слышу, Поля, ты опять хочешь уехать от меня.
— Не от тебя, от прошлого, я не могу жить с отцом под одной крышей, он же вернётся рано или поздно. Я не хочу погибнуть.
— Вот и правильно, — соглашается мама.
— Я прощу тебя поехать со мной.
— Как же я оставлю папу? — удивлённо спрашивает она. — Разве можно бросить больного человека? Тем более, мужа.
— Ты сама больна. И, если не уедешь, погибнешь, я чувствую это. Ты себя не видишь. Ты сильно изменилась. Ты совсем больная.
— Я нужна папе. Это мой долг — быть с ним всегда, особенно когда он болен.
— Никто не сказал, что ты должна мучиться с ним до могилы. Останешься с ним, погибнешь, — повторяю я. Обнимаю маму. — Ты не можешь спасти его. Ты же говорила: алкоголизм не излечивается, если сам человек не хочет излечиться.
— Ты так сильно ненавидишь его? — Мама — сплошная кость. И мышцы как кости. — Нельзя ненавидеть. Ненависть разрушает.
— Я вижу, как твоя любовь разрушает тебя. Ты чуть не умерла вчера. И в любой момент… Ты не можешь таскать его на себе, он в два раза тяжелее тебя. Ты не можешь не спать ночами. Я не хочу, чтоб ты была несчастная.
— Что такое — счастливая? Ты там была счастлива?
