— А бывает, женщины — барыни, мужчины делают всю домашнюю работу. Бывает, женщины склочны и взбалмошны, мужчины — добры и великодушны. — Вероника возражала, но от Русланы не отходила.
После школы оказались в одном институте — на истфаке.
Мелисины лекции, Мелисина уверенность в том, что история важнее других предметов, гнали школяров на истфак.
С первого дня института Руслана вступила в женскую организацию города. Вся баскетбольная команда представлена.
Первая женщина Русланы или первый «мужчина» — баскетболистка, налитая мужской силой и властностью. Ещё выше Русланы, задастая и грудастая, она не церемонилась: не успели переступить порог её жилища, как сразу же припала к Русланиным губам своими мягкими и горячими.
Руслане отступать некуда, за ней — запертая входная дверь, и она упёрлась руками в грудь баскетболистки.
Та отстранилась и, чуть сощурив коровьи, с поволокой, глаза, усмехнулась:
— Не играй в целочку. Зачем шла ко мне? Я тебя сразу приглядела. Кричишь громче всех. А теперь кривляешься? Ханжа, что ли?
Вадим ещё гулял по её снам и бессонницам, ещё танцевал перед ней, склонившись к очередной девчонке, но в тот момент, захлёстнутая душной волной чужого желания, она услышала своё тело — истома расплющила его по двери, и руки сами собой упали бесхозные. Баскетболистка знала чуткие точки. Едва касалась она их губами и пальцами, а Руслана дрожала от наслаждения, не понимая, где она, что с ней происходит, подчинялась лишь волшебству своего прозревающего наслаждением тела.
Жизнь обрела смысл. Она — нужна.
— Герои — те, кто больше убивает людей, разве не так? Вспомни сказки: сказочный герой, если убьёт врага, получает в награду красивую дочь царя и полцарства. А маршалы, полководцы всех веков чем прославлены? Тоже убийством! В прошлом, казалось бы, — урок настоящему. — Руслана Веронике кричит, будто Вероника глуха. — А настоящее не хочет уроков, плодит новых разрушителей и убийц. Только масштабы другие! Пётр Первый убивал тысячами, двадцатый век — миллионами! Да ещё нынешний век порождает уродов, любящих деньги и вещи. После умерших хозяев деньги и вещи остаются жить, но порождают рабство новых хозяев.
— А Волга впадает в Каспийское море! — вдруг говорит Вероника и впервые распахивается в улыбке. — Что ты хочешь сказать?
— Уничтожить причину.
— Что же за причина? Мужчины?
— Захватчики. Мужчины захватили историю. Патриархат — искажение истории. Патриархат — такой же урод, как власть денег и жажда власти во всех её видах. Патриархат искусствен. Природа — прежде всего женщина.
