С того самого дня его жизнь превратилась в ад на земле. Он стал всеобщим посмешищем – не только в своем отделе, но и по всей стране. Все теперь знали его как того самого копа, который упустил знаменитого Беглеца. Коннор Лэсситер вошел в легенду, а Нельсон потерял и работу, и уважение к себе. Даже жена его бросила.
Но грустным мыслям он предавался недолго. Гнев переполнял его, но Нельсон знал, как им распорядиться и заставить приносить пользу. Раз Инспекция по делам несовершеннолетних больше в его услугах не нуждается, он может основать собственный бизнес. Дельцы с черного рынка не смеялись над ним из-за того, что он позволил Коннору Лэсситеру уйти, и не задавали лишних вопросов.
Сначала он ловил беглецов. Глупые дети легко попадались в расставленные Нельсоном ловушки. Потом он поймал первого мальчишку, сбежавшего от родителей – его ДНК не значилась в базе данных детей, предназначенных на разборку. Нельсон думал, что на черном рынке его не возьмут, но перекупщикам оказалось все равно, кого он привел. Парень был здоров, и Нельсон получил свои деньги. Потом среди его жертв попадались и такие, как этот парень, которого он поймал сегодня, – им просто не повезло. Нельсон радовался им, как любой другой добыче. Совесть не терзала его.
Другое дело – их глаза. Они его беспокоили. Нельсон не может забыть, как все эти дети на него смотрели. На их лицах всегда умоляющее выражение, полное надежды, и так до самого последнего момента, как будто он может передумать. Эти глаза преследуют его по ночам. Глаза – зеркало души, не так ли? Когда Нельсон был начинающим работорговцем, он, смотрясь в зеркало, не видел в нем никакой души, и чем больше он всматривался в пустые глаза своего отражения, тем больше завидовал тем, кого ловил. Он хотел бы вернуть хотя бы часть невинности и надежды, которая была в них, – но не мог. Поэтому однажды, придя к своему дилеру, он потребовал в качестве вознаграждения глаза последней своей жертвы. Он получил только один глаз, но это было лучше, чем ничего. После операции, заглянув в зеркало, он увидел во взгляде проблеск чего-то человеческого, и на какое-то время надежда возродилась. Выторгованный у дилера глаз напоминал Нельсону о молодом идеалисте, каким он был много лет назад. Существовала, правда, одна проблема: один глаз был голубым, другой – карим. Это было нехорошо.
Потом он смог заполучить другой глаз, такой же голубой, как и первый, но оттенки слегка не совпали. Тем не менее, с каждой новой операцией Нельсону кажется, что во взгляде мало-помалу возрождается былая невинность. Он верит, что однажды ему попадутся глаза, которые сделают его совершенным, и тогда он, наконец, сможет отдохнуть… потому что, глядя на мир чужими глазами, Нельсон постепенно обретает ту цельность, которой был лишен.
