В северной части Детройта есть дом. Это официальная резиденция Левия Джедая Гаррити. Уютный домик – щедрый подарок Фонда Кавено, который поставил своей целью помощь проблемной молодежи. Здесь работает целый штаб: у Льва есть камердинер, следящий за удовлетворением его насущных потребностей, и домашний учитель, обучающий его всему необходимому. Фонд даже охранника нанял – тот стоит у двери и отправляет восвояси всех непрошеных гостей и подозрительных коммивояжеров. К дверям Льва ни один Хлопок не подберется незамеченным.
Этот дом был бы идеальным для Льва, если бы не одна загвоздка: он здесь не живет. Конечно, нельзя забывать о сидящем в его затылке чипе – тот заверяет всех, что Лев проживает в домике в Детройте; но чип посылает теперь сигналы из любого места, где устроителям Фонда угодно создать видимость присутствия Льва.
Никто не знает, что мальчика поместили почти в сорока милях от города – в замке Кавено, центре усадьбы, занимающей семьдесят пять акров земли в Лейк-Орионе, штат Мичиган.
Замок Кавено, невероятных размеров здание, построен в подражание Версалю на деньги, заработанные на производстве автомобилей еще до того, как американская автомобильная промышленность с треском ушла в небытие.
Обыватели и не подозревают, что замок все еще существует. В общем, они правы: он хоть существует, но дышит на ладан. Неблагоприятный климат, помноженный на годы, привел к тому, что, стоит дунуть хорошему ветру, здание совсем рассыплется.
В Хартланскую войну замок служил штаб-квартирой Бригады Выбора до тех пор, пока его не захватили и не сделали штаб-квартирой Армии Жизни. Вероятно, и «выборникам», и «жизненникам» очень хотелось иметь собственный Версаль.
Усадьба постоянно подвергалась атакам, пока Соглашение о разборке не положило конец кровавым схваткам. Соглашение основывалось на компромиссе – наихудшем из возможных компромиссов, но оказавшемся единственно приемлемым для обеих сторон, а именно: жизнь священна и неприкосновенна с момента зачатия до тринадцати лет, после чего можно разбирать тех подростков, чье существование представляется ошибкой.
После войны замок Кавено постепенно ветшал: реставрировать его было слишком дорого, снести – тоже накладно, уж слишком он велик. Но тут Чарльз Кавено-младший, мучаясь угрызениями совести из-за того, что в новую эпоху у него было полно старых денег, подарил замок трастовому фонду. Этот фонд принадлежал другому трастовому фонду, а тот, в свою очередь, «отмывался» через еще один фонд, принадлежавший Сопротивлению.
