Ребёнок же от этого ловеласа – не успели даже имя девочке дать – вырастет, повторяя горестную судьбу несчастной своей матери, в детском доме.
Все до единого знают, что в словах Зияда одна правда – от первого до последнего слова, – но всё равно шокированы. Очень уж резко получилось, прямолинейно, в лоб, неожиданно, не к месту, не по-восточному, не по-стариковски…
Такой вот человек этот Мирза Зияд. Много связано с ним интересного, хватает и откровенно странного, если не сказать больше.
Невероятно, но даже тот загадочный документ, что старательно расписывали сейчас взопревшие мальчишки в полутёмном подвале, наверняка не появился бы на свет, когда б не одна злополучная фраза старика, опрометчиво обронённая им в присутствии внука.
Оставив на время несгибаемого упрямца Зияда, вернёмся к Алику, который, утопая сейчас в ватном троне, легкомысленно сочиняет витиеватое послание. Надо отдать должное парню: сотворено оно было с неукоснительным соблюдением всех замысловатых канонов изысканнейшего восточного эпистолярного жанра. Первую его треть занимали пространные приветствия, пожелания здоровья и процветания, счастья и благополучия. Не были забыты почившие предки (мир праху их!), близкие и все предполагаемые дальние родичи, их дети, отвешивались поклоны друзьям и приятелям, их добрейшим соседям, членам их семей и родственникам… далее следовали подробнейшие расспросы о здоровье всей вышеперечисленной когорты, и только после этого автор осторожно позволил себе перейти к скромной своей, то бишь Азизы, персоне.
В этих строках она сообщала своей далёкой, но горячо любимой, все эти годы обожаемой сестричке, что они с мужем устроены в этой жизни просто прекрасно. У них дружная, хотя и крошечная, семейка (так уж распорядилась судьба!); главное же их счастье заключается в том, что они с Адилем люди увлечённые, одержимые наукой, которая одна, в сочетании с живой практикой, составляет суть и подлинный смысл их самозабвенного служения. Лично о себе она сообщала, что подвизается на поприще медицины, конкретно, хирургии. Не первый год трудится в такой перспективной области, как замораживание и размораживание. Правда, пока её хирургические вмешательства ограничиваются просто ампутациями, но результаты этих грубых (но только для непосвящённых!) операций часто высшей категории и первого сорта. Много усилий затрачивает на постоянное, но невидимое для обыкновенного глаза увеличение удельного веса костей для дальнейшего укрепления общего благосостояния.
