– Ага. Ну что ж, рискну и схожу.
– Тебе на север, если что.
Мы распрощались. Перед глазами вновь появился пейзаж Северной территории. Высокие, но редкие сосны своими пушистыми макушками касались голубого неба. Теплый ветер приносил с собой запах неизвестных цветов. Он трепал волосы и пытался игриво прокрасться в караван моих бегущих мыслей, разбить их и унести с собой на запад. А мысли в свою очередь тянулись непрекращаемой цепочкой и никак не хотели меня отпускать. Местами попадались огромные лохматые бараны, которые, не отходя от кустов, томным взглядом провожали меня.
Не знаю, сколько прошло времени, когда я оказался на разрушенном дворе ресторана. Некогда красивое здание погрузилось в вековой сон. Конечно же, война и время не пощадили и его. Осыпавшие стены, выбитые окна, обрушенные колонны, покосившаяся и заржавевшая вывеска с выгоревшим названием. Двор тоже был уныл. Перевернутые кованные столы и стулья, разбитый в крошку фонтан, засохшие кривые кусты. Возможно, в свое время это заведение было богатым и невероятно красивым, привлекая своими дизайном и ненавязчивой расслабляющей атмосферой посетителей. Но сейчас оно выглядело как многие из зданий – мертвым.
Я безпрепятственно проник внутрь, рассматривая зал. В большие окна ресторана легко проглядывало солнце, прекрасно освещая самые дальние уголки помещения. Рельефные стены были тщательно выкрашены в бежевую краску, которая местами давала оттенок перламутра. Но от времени она облупилась и показывала всем серое основание стен. Потолки были украшены лепниной и исписаны замысловатыми картинами Валеджио. Я сразу вспомнил одну из книг, полученную от отца – «Борис Валдежио. Работы художника». Она была настолько старой, что пожелтевшие страницы так и норовили высыпаться разом, но блеклые и затертые картинки на них врезались своей красотой в мозг. Она была одной из любимых мною книг, и когда я хотел расслабиться, то в руках всегда оказывалась именно она. Изучив досконально биографию и работы художника, я с легкостью определил стиль автора многих обложек к книгам.
Также с картин, шелковыми нитями, переплетаясь друг с другом, свисала паутина. Огромные колонны подпирали красивейший потолок в нескольких местах. Они казались настолько неотъемлемой частью интерьера, что убери одну из них – и все здание рухнет как карточный домик, похоронив в своих развалинах произведения искусства. В стенах были вырезаны арочные окна. Кое-где в них сохранились цветные витражи, изображавшие причудливых животных, а также каких-то цветов и звезд. Но они совершенно не сочетались с картинами на потолке. Мебель, расставленная по периметру комнаты, была любовно вырезана из красного дерева, придавая какой-то шарм помещению. В середине стоял островок бара с погасшими навсегда причудливыми лампами. Но вся эта красота была похоронена под впечатляющим слоем пыли. Я почувствовал себя немного некомфортно, вольготно расхаживая среди этого великолепия.
