Поначалу Лопатина в отделении посадили сортировать документы. С этой задачей он быстро справился, и его направили на обучение к кассиру по приёму коммунальных платежей. Лопатин целый день маялся рядом с кассиршей. На следующий день платежи уже принимал он сам под присмотром всё той же кассирши, а еще через день его выпустили в самостоятельное плавание на отдельной кассе. Работал Алексей очень быстро, поэтому в его окошке очередь никогда не скапливалась. Однако от однообразной и скучной деятельности, а так же от бестолковых посетителей к концу рабочего дня он буквально сатанел и уже ни капельки не осуждал сотрудниц отделения, когда те срывались на посетителях. Сам Алексей, хоть и с трудом, но держал себя в руках. Начальница отделения была очень довольна его работой и по окончании практики выдала Лопатину блестящую характеристику, а также предложила по окончании университета вернуться в отделение с перспективой когда-нибудь стать её замом, а потом, глядишь, и начальником отделения.
«Щас!» – подумал Лопатин, однако поблагодарил, пообещал вернуться и расцеловался со всеми сотрудницами отделения, включая уборщицу. В качестве «отвальной» он принес несколько бутылок сладкого шампанского, которое дамы очень уважали, несколько шоколадных тортов и два килограмма «Чернослива в шоколаде».
Диплом он защитил на «отлично» и серьёзно задумался о своей дальнейшей жизни. Возвращаться в полупролетарское отделение Сбербанка он категорически не хотел, в другие банки его не брали. Там хватало своих «Жор» и «Дор» (жён ответственных работников и детей ответственных работников). Под эту категорию Алексей Лопатин никак не подходил.
Валерка Яковлев после защиты диплома возвращался к себе в Самару. Его отец задумал серьёзное расширение, и без Валерки ему это дело было не провернуть. Да и в Валеркины планы никогда не входило остаться в Питере. Так что Лопатину нужно было еще что-то решать с квартирой. Даже, если вернуться в отделение, с тамошней зарплатой эту квартиру одному не потянуть. Не клянчить же деньги у родителей. Лопатин хорошо помнил свою отповедь родительским планам и гордое заявление, что он пойдет своим путём. Прямо Ильич какой-то! Оставалось репетиторство, но к этому ли стремился амбициозный Алексей Лопатин?
– Вот тебе и Соня Шнейдер, – глумился Валерка, собирая свои пожитки. – Крупнейший банк в Питере! Кто тебе сказал, что богатые наследницы выходят замуж за пролетариев?
– Какой я тебе пролетарий? – возмутился Лопатин.
