Это разочарование излечило Бунича от всяческих иллюзий. Впрочем, он удачно женился на милой и богатой барышне, но всегда хотел, чтобы Катеньке в столице было очень плохо, чтобы она наконец-то поняла, как в своё время ошиблась. Какую приятную новость привёз сегодня Щеглов: старшего сына Катеньки выкинули из армии. Учитывая, что младший – в крепости, а двое средних – на кладбище, список несчастий княгини Горчаковой наконец-то стал полным.
«Эти сыновья должны были родиться Буничами, а раз их мать предпочла другую судьбу – так пусть они теперь хлебают горе полной ложкой», – злорадствовал Лев Давыдович.
Впереди он заметил Щеглова, тот уже повернул на липовую аллею, ведущую к большому светло-жёлтому барскому дому в Хвастовичах. Это был единственный на всю округу уцелевший во время войны дом. За изысканную красоту его выбрал под свой штаб любимец Наполеона, маршал Мюрат. Тот дважды останавливался в этой усадьбе и, уходя, распорядился ничего не жечь.
Вслед за исправником Бунич свернул на подсохшую под апрельским солнцем аллею и догнал капитана уже у крыльца.
– Я с вами, Пётр Петрович, огляжусь, послушаю, что люди говорят, а то уж больно странные дела у нас в уезде творятся.
– Вот и славно, вдруг что-нибудь важное заметите, – обрадовался Щеглов, и они вместе прошли в вестибюль.
Хвастовичи просто сразили Бунича: здесь ничего не изменилось, дом как будто заснул в ожидании своей синеглазой хозяйки. Так же сверкал паркет, тёмный бархат штор обрамлял проёмы высоких окон, и картины висели на прежних местах. Как это было несправедливо – ведь у Бунича дом сгорел, не сохранилось ничего от детства и юности, а здесь через распахнутые двери гостиной виднелся большой портрет юной Катеньки в первом «взрослом» платье! Лев Давыдович не удержался. Подошёл ближе. Художник, как видно, и сам пребывал в полном восторге от своей модели, Катенька получилась, как в жизни, – яркой и полной огня. И на этом портрете она очень походила на девушку, занимавшую теперь все мысли Льва Давыдовича, – на графиню Веру Чернышёву. Наконец-то жизнь сделала настоящий подарок: замкнула круг и вернула то, что отняла в юности.
По ступеням крыльца легко взбежал управляющий поместьем Татаринов – умный и оборотистый мещанский сын из Смоленска. Увидев гостей, он дружелюбно поздоровался, а потом спросил:
– Чем обязан, господа?
Исправник вновь рассказал о найденном в овраге теле, затем по очереди опросил всех дворовых, но здесь никто и слыхом не слыхивал о шорнике из уездного городка.
