Приключения парня из белорусской деревни, который стал ученым | страница 50

В Нововоронеж мы отправились вчетвером: я и водитель ГАЗ-66 Юрий Афанасьевич Клейменов ехали в кабине, а два инженера – Максаков и Кирпичев – в кунге, которым был оснащен автомобиль. На НВ АЭС мы были не в первый раз, все там было известно, и мы не торопились.

Был очень жаркий день, в кабине наступил сущий ад, да и в кунге, пожалуй, было не лучше. Поэтому, проезжая деревню Борщевое, что в Тульской области, и увидев спуск к речушке, я попросил водителя свернуть к ней и остановиться на берегу. Еле живые, мы выбрались из кабины, а из кунга вывалились два моих инженера. Они потребовали водки, сказав, что в жару она здорово им помогает. Делать нечего, я с ребятами отправился в ближайший магазин, а водитель остался лежать в тенечке, так как за рулем ему пить было нельзя.

Атомная электростанция

Надо сказать, что в то время губернатором Тульской области был коммунист Стародубцев. Это было заметно по тому, что у шоссе не было ни одного ларька, в отличие от Московской, Липецкой, Воронежской, да и других областей, где они массово теснились у дороги. Итак, в ближайшем от нас магазине желаемого напитка не оказалось, и вообще ассортимент был очень скудным. Все напоминало нам не такие уж далекие годы советской власти. Доброхоты подсказали нам, что на другом конце деревни есть магазин, где мы можем обрести желаемое. Проклиная все на свете, мы по жаре потащились туда. Вернувшись с прогулки, сели в тенечке, выпили втроем, перекусили, чем Бог послал, да и поехали дальше.

По дороге от нечего делать я перечитывал текст договора и приложений к нему. Вдруг мне стало не по себе. В техническом задании (ТЗ) был заведомо невыполнимый пункт. Он гласил: «в течение 15 дней провести измерение параметров под реактором 2 блока НВ АЭС и рассчитать…» Рассчитать-то мы рассчитаем, а вот как измерить? Ведь только для того, чтобы попасть на территорию АЭС, необходимо исписать пачку бумаги, получить кучу разрешающих подписей. А еще правила гласят, что с территории станции техника и аппаратура не выносятся и по окончании работ подлежат утилизации, то есть захоронению в могильнике вместе со спецодеждой работавшей в этот день смены. Да, положеньице: невыполнение этого пункта ТЗ означает невыполнение договора со всеми вытекающими последствиями. Если каким-то чудом удастся это осуществить, то мы останемся совершенно голыми – без автомобиля и аппаратуры. Весь хмель мгновенно вылетел у меня из головы, и остаток дороги в Нововоронеж я провел в грустном размышлении над исконно русскими вопросами: «Кто виноват?» и «Что делать?» И если ответ на первый вопрос был более-менее понятен, то второй был скрыт плотным туманом.