– Я всегда мечтал о таком, – сказал он тихо. – Оська!
И Осип глядел на него молча, а он шагнул к нему и обнял обеими руками его культяпую, белую перевязанную голову, как запеленатую куклу.
Отец его обернулся ко мне. Я сжалась в комок.
– Мой отец, дед его, в Азиатской дивизии у Унгерна служил, казак. Ургу брал. Шашкой вовсю махал. Стрелял. Герой был. – Он помолчал. Вдруг крикнул хрипло, тяжело: – А мы?!
Мы, все трое, молчали.
И слышно было, как ровно и мерно идут часы.
Или это кровь толкалась у меня в ушах?
Я никому, никогда не отдам его. И не продам ни за какие деньги.
И в карты не проиграю.
И не пропью.
Если только в меня кто-то выстрелит, сучонок какой-нибудь вонючий, и отнимет его у меня. Уже у мертвого.
Я могу его только подарить. Сыну своему.
У меня будет сын. Тонкая родит мне сына. Это будет хороший пацан. Тонкая смеется: ты сам еще пацан! – и целует меня, как только она одна целует.
Я давал ей разглядывать пистолет. Она гладила его кончиками пальцев. Так ласково.
Будто меня, голого, гладила.
Будто гладила мой…
Сидеть и глядеть на экране
эти наглые, дикие кадры.
Они волнуют кровь и дарят нелепый, забытый страх.
Страх – как водка. Как дешевая водка.
Его не хочешь пить и пьешь все равно.
До ужаса, до криков, до победы – все глядеть и глядеть.
Они будут бегать и прыгать на экране,
эти люди с темной кожей и раскосыми, ночными глазами,
которых избивают тяжелым чугунными сапогами-утюгами
наши ровесники.
И это же так классно – когда избивают чужих!
Чужаков когда бьют!
Это ведь раз в жизни дано: убить чужого!
Убить и расплющить врага! Мозги ему выбить!
Эй, Бес, гляди, кажись, мачеха твоя пришла, а мы тут орем.
Да нет, ничего, ори. Ей по барабану. Она добрая.
Эй, Бес, а че у тебя волосы черные? И глаза – раскосые?
А это… это самое. Это. Ну. У меня родная-то мать, покойная, наполовину башкирка была.
А, вот оно что! И скрывал! Нехорошо как-то, Бес. Неприлично.
А че, мне теперь от революции отвалить? Че, башкир я, да?! Черный, да?! Отец-то у меня казак! Сибирский казак! Вам всем и не снилось! Наш род казачий длинный и славный. У папки – шашки казацкой вот только нет! Я богатым стану, куплю ему. В подарок. Подарю в день рожденья. Ты, глупый Зубр! Я ж сам был скином. Я сам башку брил! Вот, Зубрила, гляди, Кельтский Крест на плече мне набили!
Кельтский Крест – все фигня. Это все бирюльки. Делами доказывать надо революции верность.
А если мы победим – че, будет Россия для русских?
Блин, ну так за то ж и боремся! За то и кровь проливаем, глупый ты Бес! Вон, на Дальнем Востоке, девчонка одна, из наших, к батарее наручником себя приковала и жрать перестала! Чтоб из тюряги выпустили парня! Другана ее! Нашего тоже!
