Слова его перекрыл звон колоколов.
– Рановато еще для вечери, – Удивился дьяк, – Если только, это они не нас встречают? – И знакомый прищур подтвердил, что именно так оно и есть.
– Ну, ты дьяк ведун, – Поддакнул ему, подъехавший Данила, – Вон хозяева с хлебом, солью едут, – Указывая рукой на выехавших из ворот бояр, продолжил он, – Эй, десяток хлопцев по краше и по статнее, скачи сюда. Будем с хозяевами лобызаться, – Крикнул он назад.
Из плотного ряда выскочили пять храбров старшей дружины и пять отроков. Действительно парни были кровь с молоком, а ветераны – просто былинные витязи. Дьяк с князем быстро оглядели свиту, придраться было не к чему. Они свое дело знают, опять вспомнились слова отца. Действительно воеводы свое дело знали, видать заранее присмотрели свиту и оговорили, кто и где будет надобен.
Быстро собрали посольство и дьяк, не княжеское это дело хлебы у стен ломать, выехал вперед навстречу смолянам в сопровождении дружинников.
– Их смолянами кличут издавна, – Пока раскланивались дьяк с боярами, рассказывал князю Данила, – С тех пор, как по Днепру торговля пошла, и по волокам струги и лодьи таскать стали с Волги на Днепр. Вот они бока-то пообдирают на волоках, чуть по Днепру сплавятся, тут вода-то и начинает сочиться. Стоп. Куда ж дале плыть, так и к водяному не долго в гости отправиться. Глядь, а на берегу смоловарни курятся – это радимичи приспособились лодьи смолить, конопатить. Так-то их смолянами с тех пор и прозвали. А на месте том, город стал, Смоленском звать. Вот он перед нами. Давно это было, с тех пор воды много утекло, и город – вон какой красавец вырос, прямо брат родной Киеву.
– Ну-ка Данила присмотрись. Никак наш дьяк с боярами хлебы поломал, пора и нам в гости к князю снаряжаться, – Как бы в ответ на его вопрос Беда поднялся на стремена и махнул шапкой.
– Знаменщики, стяги развернуть! Рожечники и запевалы вперед! Выезжать будем как в Царьград, что б небу жарко стало, – Отдал приказ Андрей.
– Отец, вылитый отец. Для того тоже гром важнее молнии, – Ехидно сделал замечание Данила.
Андрей все услышал и на ус намотал.
Дружина выстроилась к парадному маршу и двинулась вниз по холму к широко открытым воротам города.
Чем ближе подъезжал Андрей к городу, тем больше было его восхищение и удивление. За посадом, огороженным бревенчатой стеной, из сосняка обхвата в два толщиной, показалась белокаменная стена самого детинца. По углам возвышались приземистые башни с узкими бойницами, одним своим видом, остужая не в меру горячие головы. Стены, такие же основательные и крепко стоящие на земле, были как мужики смоляне, с виду добродушны, но тараном не возьмешь, и с налету не вскочишь. Проезжая под поднятой решеткой в ворота въездной башни, князь отметил толщину стен и крепость дубовых ворот.
