За шесть лет до моего возвращения приехали к нам в обитель достойные витязи из франкских земель. Были они вассалами Гога Шампанского из южной Галлии и относились в основном к роду Артурову – Гогов и Готов. Ватажник этой малой дружины по имени Гог Поганый, из кочевников, попросился на обучение в обитель нашу со товарищи, и, думаю я, по сей день служит там Пречистой Деве. Дам тебе я грамотку, к нему писанную и вторую к Евстафию Собаке. Выберешь путь славы воинской, бить тебе челом Гогу Поганому и его подельщикам, лучшей школы воинской нету там, в Святой Земле. Выберешь дорожку торговую, казну сберегающую, иди на выучку к Евстафию, он эту науку сам обмозговывает и других ей учит, только вот надо ему на душу лечь. А то крут, так развернет у порога, что домой долетишь, за счастье считай. Науку свою передает он только родичам, да ты ему напомни про бабку, что у вас общая.
– Ну да что мне тебя учить, я, почитай, там уже как год не был, – Он опять провалился в думу тяжелую, потом стряхнул ее с себя тем же бычьим движением и продолжил, – Все делай так, как сердце вещун подскажет. Всем земной поклон и привет с Севера, от Залесской земли. Гробу Господнему кланяйся. Чти Мать Пресвятую Богородицу. Чести рода не роняй ни в бою, ни за пиршественным столом. Все что тебе в Царьграде делать, то дьяки тебе расскажут и в подорожную впишут. Сватом с тобой приказной дьяк Беда поедет, его при дворе Иоанна Комнина – Базилевса Ромейского привечают и знают хорошо. Даже кличут Беда Достопочтенный. Да и он там, как в собственной горнице. Что тебе еще сказать? Спрашивай.
– Скажи батюшка, если Вера эта Авраамова всем по сердцу, если знаки ее от пращуров наших нам и так все ведомы, если волхвы наши ее не корят, то почему не кончаются усобицы? Почему в мире не живем раз все мы родичи?
Почему всяк на своем столе норовит старшего не слушать, и по своему путь топтать?
– А потому, Андрей, что нет жесткой руки, чтобы взнуздала княжескую вольницу, чтобы заплясали жеребцы голубых кровей под суровой рукой воина, не так как они хотят, а куда хозяину скок нужен. И хоть есть и Правда одна, и Вера одна, но нет силы, чтобы правду и веру ту огнем и мечом нести.
– А что ж отец, без крови и пламени не можно землю объединить, людям всем на благо? На Добро общее, на Лад для всех.
– Может ты и сможешь, но пока ни кто не смог. А дурашливому, да бахвальному, да жадному им один указ – стальная перчатка воина. Хочешь миру Добро нести, облеки руки свои в железные рукавицы, только пусть их сначала скуют умелые кузнецы. И еще помни, что тебе Добро, то может другим Зло. На всех не угодишь. Зри только то, что тебе Господь подскажет, а остальное на твоей совести. Все. Жду тебя с дружиной вечером на пиру, на проводах. Проси Данилу тебя Спасу Нерукотворному учить, и я попрошу. Но то, только его воля, через колено тут не согнешь и не сломаешь. Ну, будь. До вечера.
