С тех пор так и поведется. Как праздник пошире, позабористей, так во главе его Ромодановский. Один раз в белой лодье с медведями на корме, как бы показывая, что медвежьи роды его власть приняли, на ее защите стоят. Второй раз – в обличие судьи, все простителя. Еще раз взбрыкнула Екатерина на пиру у Апраксина. В присутствии стоящей жены Ромодановского они с принцессой Макленбургской соизволили сесть без спросу. Наказаны были как последние сенные девки, только что не пороты. Последним щелчком по ее курносому носику было то, что Брюс ехидно напомнил ей, что Анастасия Ромодановская родная сестра царицы Прасковьи, жены Ивана Алексеевича, такого же законного государя, как и муж ее Петр, если не законнее, да еще из рода бояр Салтыковых, а не невесть кто, кого он Брюс царицей сделал. С этого момента на род князя-кесаря Екатерина стала смотреть не то чтобы с опаской, а даже со страхом, потому, как колдуна боялась панически.
А Ромодановский, разместившийся в доме на Моховой, где всегда стоял главный стол правителей этой земли, правил Москвой и всеми землями окрест.
Кибитку тряхнуло на выбоине, и Микулица потерял видение. Достал дорожную мерку с водкой, настоянной на травах, приложился прямо к горлышку, крякнул, опять погрузился в картинки будущего.
Он листал страницы книги судеб легко, научившись этому давно у самой Сибиллы. Сейчас он листал книгу Ивана Федоровича, не отвлекаясь на других персонажей, проскакивающих на ее страницах.
Вот новая императрица Екатерина Первая, помня затаенную злобу, отменяет звание князя-кесаря. Однако, вспомнив жгуче-черные глаза чернокнижника, приглашает теперь уже тайного советника Ромодановского на свадьбу своей дочери Анны Петровны с герцогом Гольштинским и сажает его за главный стол, среди самых верных и почитаемых. Увидев же на груди его орден Андрея Первозванного, указывающий на его принадлежность и к этому тайному Ордену, она подчиняет ему Тайную канцелярию, до этого стоящую под рукой Петра Толстого.
Видел он как уверенный и спокойный Приор отобьет все попытки выйти из-под его тяжелой руки. Он придушит новоявленный Сенат, пытавшийся тряхнуть казну, затем укажет место Синоду, занявшему место упраздненного патриарха и тоже захотевшему править и карать. Тяжелая длань князя-кесаря будет мылить шеи всем не понимавшим, что у руля Руси стоит он, а не императрицы и императоры, Сенаты и Синоды.
Опять сменятся правители, там, на берегах Невы, в болотах и торфяниках. Новый император Петр, теперь уже Второй, по умному совету, нашептанному в ухо, сразу же отпишет Ромодановскому.
