– Значит, я тоже ценен?
– Не выворачивайте смысл, Майк! Я имела в виду, что это хорошо. Достойно уважения.
– Жаль, я это не снял, – с сожалением бубню я, глядя задумчиво в пол.
Тонкие брови Миры Джонс взмывают кверху, как две летящие ласточки.
– Вы не канадец, верно?
– Угадайте, Мира.
– Это несложно, Майк. Вы англичанин, довольно убедительно звучат в вас английские манеры и акцент!
– Не надейтесь, что я из дворянской семьи. Это далеко не так.
– Мне неважно, кто вы и откуда. Главное в человеке – открытость. Я всегда ценю в людях те качества, которые мы так привыкли открывать в последний представившийся момент.
– А вы интересная собеседница, Мира. Но мне уже пора. Дорога домой неблизкая.
– А где вы живете, если не секрет? Я вас никогда раньше здесь не встречала. Город маленький, все друг друга знают!
Мира задает вопрос, наклонившись к окну автомобиля, когда я сижу за рулем.
– Я купил особняк «Темный бор», он в двух часах езды по трассе. Может, вы знаете какие-нибудь секреты из его темной истории?
Глаза Миры округляются, и она тихо отвечает, едва двигая губами:
– О том месте, где вы сейчас живете, у нас не принято говорить вслух, дабы не накликать беды его прошлых хозяев.
– А что с ним не так, что случилось с этими людьми? – мой тон становится серьезней.
– Зачем вы его купили, Майк? – следует встречный вопрос взволнованной Миры.
– Я должен вам ответить сейчас?
– Необязательно! – она пожимает плечами. – Просто мой отец рассказывал мне в детстве несколько историй, связанных с вашим домом. Поверьте, не очень обнадеживающих.
– Вы вселили в мое сердце тревогу. Неплохо было бы послушать об этих историях за чашечкой чая. Например, здесь! – я указываю на кафе на противоположной стороне дороги, которое даже в эту позднюю пору приглашает посетителей в уютный вытянутый зал. Таким и должна быть привычная забегаловка на главной улице городка. – Может, через день-два. Когда вам, Мира, удобно?
– Я еще не сказала да! Но если вы настаиваете, позвоните мне, ладно?
– Окей.
Джип мягко катится вперед. Силуэт девушки быстро растворяется в дверях клиники, а само здание исчезает в полумраке безлюдных улиц. Я по инерции продолжаю поглядывать в зеркало заднего вида, но потом всю дорогу просто присматриваю за уснувшим волком.
Поместье встречало нас гнетущим молчанием и темнотой окон. Давящий вид дома вызвал дрожь, сердце поначалу бешено колотилось, но потом, когда проснулся Джек, я расслабился. Напряжение улетучилось.
