членов семьи — женщин и детей, которые, вместо того чтобы вести хозяйство и ходить в школу, работают в поле. Мы уже воздвигли из этих материальных потерь на хлопке памятник невежеству, истощенной земле и разоренной деревне, памятник армии безработных мужчин и женщин во всех больших и малых городах… В долинах рек и в восточном Техасе преимущественно эксплоатируется бесплатный труд негров — людей, которые, выражаясь простым языком, порабощены и ограблены. К этому прибавляется порабощенное белое население. Считается, что обе эти группы людей — одна на Западе, другая на Востоке — извлекают доход из хлопководства, тогда как в действительности их доход — плод эксплоатации своей же семьи».
К 1915 г. система арендаторского и кропперского землепользования была явно на грани краха. Но так как транспорт был еще недостаточно развит, спастись от рабства было нелегко. И тогда, вместо того чтобы бежать в Калифорнию, арендаторы стали создавать свою организацию. Каких успехов удалось бы им достигнуть на этом пути, если бы не помешала первая мировая война, сказать, конечно, невозможно. Но совершенно очевидно, что они вступили на путь действительного решения этой проблемы. Это видно особенно наглядно при ознакомлении с требованиями, которые они выдвинули в 1910 г. Но после вступления США в войну вожаки «Земельной лиги» были арестованы, газета «Ребел фармер» была закрыта и все это движение отошло в область истории. Никто уже не обратил ни малейшего внимания на те данные, которые были собраны комиссией Уолша в 1915 г. В связи с этим особый интерес представляет заявление Нэйгла. «До сих пор, — говорил он, — поработить американского фермера-производителя оказалось невозможным по той же причине, почему оказалось невозможным поработить индейца. Он бежал в леса. Но теперь свободных государственных земель уже не осталось и фермер-производитель стоит перед лицом кризиса. Ему приходится выбирать: либо навсегда остаться нетребовательным и безропотным, как пеон или раб, либо сокрушить мощь паразитического класса». Нэйгл, однако, не знал, что будущее откроет еще и третий путь: что фермер может стать мигрантом. «Ныне, — пишет один из работников Администрации по охране фермерского хозяйства, — мелким техасским и оклахомским фермерам уготована судьба индейцев и бизонов, если не будет положен предел тенденции к поглощению мелких ферм крупными»[206].
3. Удар нанесен
Система арендаторского и кропперского землепользования была в корне подорвана в Техасе еще в 1915 г., но только двадцатью годами позже ей спели отходную. Ныне этой системы в Техасе более не существует, она мертва. Остается лишь совершить погребальный обряд и предать ее земле. Последствия перехода от системы кропперства с ее полуфеодальными чертами к системе мигрантского наемного труда, построенного на индустриально-капиталистических началах, являются поистине революционизирующими. Наиболее ярко проявился этот процесс в Техасе, но он грозит распространиться по всему Югу, и, если это случится, поток мигрантов на дорогах будет исчисляться десятками тысяч.
