— Это я позволил себе побеспокоить вас, господин Берци, — заговорил Дубак, и голос отца показался мальчику совершенно чужим.
— А-а, — протянул господин в подтяжках и как будто слегка растерялся. — Так это вы, господин Дубак! А я не узнал вас.
Дубак все улыбался и кланялся.
— Садитесь, — натянутым тоном предложил господин в подтяжках, и они сели на стулья, очень изящные стулья, и молчали.
— Потрепали вас, однако! — совсем уже дружелюбно заметил господин в подтяжках и щелкнул мальчика по голове. — А это ваш сынок?
— Совершенно верно, господин патрон, — сказал Дубак. — Это мой Лайошка.
Господин в подтяжках задумался на мгновение, потом вышел из комнаты и тут же вернулся, неся в руке яблоко, этакое не очень большое румяное яблоко, протянул его Лайошке и потрепал мальчугана по щеке.
— Leider[8], положение из рук вон плохо! — обратился он к Дубаку. — Магазин, вы, конечно, видели, уже несколько месяцев закрыт.
— Видели, с вашего позволения, — сочувственно проговорил Дубак.
Господин в подтяжках нахмурился. В этот миг Лайошка пожалел его от всей души.
«Но что значит „leider“? — размышлял он про себя. — Не забыть бы спросить потом у отца».
— Всего обобрали, — продолжал господин в подтяжках теперь уже сердитым тоном. — То, что я целую жизнь наживал своим горбом, коммунисты… Вы сами знаете, господин Дубак, я работал в магазине как последний ученик, даже больше… Эх! — И он безнадежно махнул рукой.
— Святая правда, — подобострастно поддакнул Дубак, улыбаясь; он почему-то все время улыбался.
Наступила пауза. Господин в подтяжках стал ерзать на стуле, наконец он поднялся.
— Что же… Я очень рад, — заговорил он опять, — что вы в общем-то дешево отделались, господин Дубак.
— Да, — сказал Дубак и поклонился, не вставая.
— К сожалению, у меня неотложные дела, — сказал господин в подтяжках.
Дубак поднялся.
— Господин патрон, прошу вас, — заговорил он торопливо с просительным выражением лица, — вам, как я думаю, угодно будет открыть потом магазин, так я вас прошу, сделайте одолжение, не забудьте тогда обо мне! Ведь вы, господин патрон, знаете, я всегда… действительно…
— Да, — сказал господин патрон и, сощурившись, посмотрел на Дубака.
— Словом, не будет ли вам угодно взять меня опять? — выпалил Дубак и с таким волнением ожидал ответа, что сердце у него замерло.
— Leider, — раздельно произнес господин в подтяжках и отрицательно мотнул головой, — нет!
Дубак смотрел на него испуганными глазами, раскрыв рот.
