«Где она пропадает так долго?» — досадуя на дочь, думал учитель. Он вновь закурил трубку, желая усмирить хищника, нашедшего себе пристанище в его желудке. «Черт знает что такое! — негодовал он про себя. — Ведь лечо переварится».
Он взял с полки двадцать второй том «Естественной истории» берлинского издателя Детлефсена, ибо, как он помнил, именно в этом томе Плиний Старший говорит о различных способах тушения лука, — разумеется, в оливковом масле, — которые тот имел возможность изучить особенно досконально во времена своего испанского прокураторства, когда он держал обширную кухню, где готовили и римские и испанские блюда. Нужное место учитель так и не нашел — явилась Мария, и Эржи внесла лечо.
— Я была у него, — объявила Мария во время ужина.
Учитель прервал поглощение лечо и даже отложил вилку.
— Ешь, папа, — мягко сказала Мария, — лечо остынет.
— И что же? — спросил учитель, не прикасаясь к еде.
— Собственно говоря, он меня выставил.
— Что значит «собственно говоря»? Выставил или не выставил?
— Когда ему надоел разговор, он любезно сказал «до свиданья»!
Учитель снова принялся за еду.
— Больше он ничего на сказал? — спросил он.
— Сказал, что благодарит. Но от приглашения отказался. И еще сказал, что мы ничем ему не обязаны и что если бы Эндре вынесли смертный приговор, он и в этом случае ничего бы решительно для него не сделал.
— Ты сказала, что мы не из-за этого?
— Я сообщила ему наше мнение об Эндре…
— Ему до этого нет никакого дела, — сказал учитель, хмуря лоб и макая хлеб в лечо.
— Мне хотелось, чтобы он пришел к нам. В июне ты ведь Тоже сказал ему, что мы Эндре не…
— Это совсем другое дело, — быстро проговорил учитель, — тогда жизнь Эндре…
— А теперь его жизнь!
— Да-а.
Учитель пристально смотрел на дочь. Она покраснела.
— Что еще? — спросил он.
— Я сказала ему, что я социалистка.
— Он тебя высмеял, да?
Мария утвердительно кивнула головой.
— Почти, — сказала она.
— Ничего не поделаешь, — пожал плечами учитель. — Его жизнь действительно в опасности.
Он закурил трубку.
— Я остался голодным… собственно говоря! — мрачно изрек он и засмеялся. Дочь тоже засмеялась. — Что он за человек? — спросил учитель.
— Он высокомерен, — ответила Мария. — По-моему, он прав. Он считает нас буржуа.
— Так… А кто же мы?
— Мы близорукие! — ответила Мария.
Учитель был озадачен. Отец и дочь смотрели друг на друга через толстые стекла очков.
— Что было сегодня? — спросила Мария. — Ты был в школе?
Учитель сперва пожал плечами, потом не спеша стал рассказывать о том, что ему в этот день довелось увидеть в городе. На улицах стрельба, некоторых людей преследуют…
