Клара вздохнула и развела руками.
— Так ведь наполовину русская.
Собираясь в обратный путь Женя решила деньги везти наличными. Не могла лишить себя удовольствия произвести на мужа впечатление. Выложить солидное приданое во всей красе или какой-то непонятный кусочек пластмассы? А, потом, доверия все эти новшества как-то у нее не вызывают — нет в России разбойника более опасного, чем само государство.
Вечером Женя снова набрала номер телефона мужа. О деньгах от мамани решила не говорить (делать сюрприз так уж по всей программе!) потому в коротком отчете за минувший день, конечно, главное место занимала только сучка, ограбившая квартиру. Реакция Василия озадачила ее еще больше, чем в прошлом разговоре.
— Я сам настоял на том, чтобы она забрала те побрякушки. Ей нужны деньги.
Женя от возмущения задохнулась.
— Как! — возопила она, когда способность говорить к ней вернулась. — Ей нужны, видите ли, деньги, а нам?! Для чего мы, как проклятые бьемся там, на Севере? Ей что, мало доходов с панели!
— Успокойся. Ей нужно много денег…
— Не понимаю! — заорала, было, Женя, но следующая фраза повалила ее в кресло.
— Она покупает лекарство, которое стоит очень дорого, чтобы протянуть хотя бы месяц-другой. У нее СПИД.
— И ты!..и ты!.. — попыталась что-то выразить Женя, путаясь в мыслях и словах.
— Я обещал никому не рассказывать.
— И даже мне?!
— Обязательства у нас бывают и перед другими…
— А если бы я… А если бы я заразилась?!
— Каким это образом?
— Не знаю!
Женя уже хотела отключить мобильник, как вдруг до нее дошло…
— Подожди… А где она сейчас? Есть у нее здесь, кто ни будь?!
— Родственников нет. Да и друзей теперь, тоже нет.
— Действительно… Какие могут быть друзья с таким диагнозом…
— Ложись спать, не забивай голову. Она найдет себе пристанище. А ты поживи еще в Питере.
— А что, у вас все еще война?
— Сомнительное перемирие. Я тебе позвоню, когда можно будет выезжать.
Женя не особенно вникла в слова мужа, ее теперь доставала сногсшибательная новость.
Она уже жалела бедную женщину, которую еще минуту назад ненавидела беспредельно. В мыслях ее не осталось и тени той неприязни, которую испытывала совсем недавно.
Конечно, она может оправдаться — ей и в голову не приходило, что эта молодая, красивая женщина обречена. Оказывается, глаза бедняги поблескивали вовсе не вызывающе, когда смотрели в ее сторону, это было возбуждение от надвигающейся смерти… Неизбежной, безжалостной, поступь которой с каждым часом, каждой минутой для нее все ощутимее.
