— Что такое, вы не согласны? Но я первый обнаружил здесь авто. Вы же отрицали... — и от подсознательного предупреждения поднял оружие, готов стрелять.
Но в этот момент и произошел первый выстрел. Но стрелял не Безрух, хотя воинственно держал оружие, а тот высокий и сразу же отскочил в сторону.
Обер-лейтенант Безрух сгоряча еще нажал на гашетку своего автомата, но в тот же миг он упал. Наверное, он успел услышать еще несколько очередей выстрелов. Но отстреливаться уже не мог. Труп немца-корреспондента упал чуть дальше. Адам Безрух этого уже не видел.
Он еще был жив, когда эмка натужно заревела и тронулась с места, чуть не переехав ему голову. Какое-то время лежал в беспамятстве, потом очнулся и заговорил, высказывал. Но кому — соснам?
Настоящие хозяева авто застали его уже почти мертвым. Адам Безрух закончил свою бесславную карьеру. Даже деньги, полученные за генеральскую дочь Ниночку, не смог уже защищать. Долговязый корреспондент ловко опорожнил его карманы с деньгами и документами.
В такую темную ночь идти лесом не так просто. Мария с Любой ориентировались по грохоту с трассы в поисках места, где вечером вошли в лес. Сначала Мария Иосифовна сама шла впереди, продираясь сквозь заросли, обходя озера. Потом обратила внимание, что девушка начинает отставать, не попадает в ее след. Тогда пустила Любу вперед, указывая направление. Продвижение стало более медленным, но теперь девушка была спокойная.
До вялого рассвета дважды отдыхали на поваленных деревьях. Мария Иосифовна каждый раз пристально и теплее смотрела на девушку. В разговорах узнала и о пионерском лагере, обо всех Любиных лишения.
Понемногу становился громче предутренний грохот машин на трассе — пришлось осторожно держаться вблизи нее. Автомашины в основном шли от того районного центра за высоким мостом над пропастью, с которого вчера вечером бежала Мария Иосифовна с детьми. Никакой суеты солдат, каких поисков с комендантскими собаками не заметила в этих местах.
Несколько раз ловила себя на мысли: расспросить у водителей, туда ли идут, далеко ли до того районного центра. И сама над собой смеялась за столь легкомысленные намерения. Продираясь ночью вдоль дороги сквозь густые кустарники, заметила, что автомашины, шедшие рейсом из райцентра, были всегда нагружены ящиками с боеприпасами, а встречные — с ранеными солдатами.
Вспомнила, что в городке еще тогда видела железнодорожную станцию с огромными зернохранилищами. Теперь эти зернохранилища оккупанты превратили в пристанционные склады боеприпасов, может, и для целого фронта. Ее обдало морозом.
