— Абсолютно искренне... и для вас совершенно безопасно. Есть здесь пристанище. Нас, поляков, так мало в Сетубале, такая скука. В Кримбри нас несколько, приживаемся, привыкаем. Кстати, пан Станислав будет туда ласково давать нам о себе знать.
Да он достаточно самоуверенный нахал. Но... что выберешь лучше в этих критических условиях?
— Открыткой или как?
— Абсолютно можно и открыткой. Да мы еще договоримся здесь. Зайдем... — указал на здание полиции порта Сетубал.
Молниеносные мысли на какой-то миг даже вскружили были голову. Лужинский решал: бить или просто повернуться и скрыться за углом? Немного неуклюжий от жира Рашевич не успеет достать револьвер — видимо же, он у него есть.
— К сожалению, как видите, — перебил те намерения Рашевич, — наша контора находится здесь, при полиции. Служу в пароходстве. Кельнером в ресторане.
— Хе-е! — вздохнул Лужинский. — Почему бы сразу не сказать, уважаемый господин Рашевич, я думал, что вы, как рыбак, выводите щуку из глубины.
— Ха-ха-ха! Щуку из глубины! Но и официанты ресторанов в нейтральных странах...
— Тоже шпионят?
— Абсолютно нет, но... работать так работать!
Он собственным ключом открыл дверь рядом с парадным входом в полицию и, посторонившись, ввел своего гостя в небольшую, довольно заброшенную комнату. Мигнул свет. Лужинский осматривал комнату, стоя на одном месте. При свете она показалась почти не обжитой. Старый диван с латаной кожей, напротив под стеной — кровать, застеленная только одеялом. Икона Богоматери в почерневшем золоте, старый стол, накрытый новенькой клеенкой.
— Ужинать ничего нет, — сказал хозяин. — Будем закрываться или нет?
Почему он об этом спрашивает? Неужели до сих пор убеждает в своей искренности к мирному земляку-политэмигранту. Лужинский только махнул рукой. Это могло означать, что ему все равно! Кому здесь нужны двое незаметных поляков?..
И сел на диван, задумавшись. Покоя не было. Если этот Рашевич работает здесь, в соседнем помещении портовой полиции, то он гениальность! Даже Лужинский, битый конспиратор, готов был поверить в безвредность этого перемолотого эмиграцией человека.
— Делайте, как всегда. Вы же здесь хозяин, — только и сказал, почувствовав страшную усталость.
Лужинский еще спал, когда хозяин комнаты проснулся и, не залеживаясь, начал одеваться. Услышав это, вскочил и Лужинский.
— А чего вы, отдыхайте. Мне на роботу. — И чуть позже, увидев, что Лужинский не ложится, добавил: — Крепко спите, завидую. Для конспиратора это опасно, но... тут нейтральная страна. Ключ, пожалуйста, занесите в портовый ресторан. Там же и... позавтракаете. Только ключ положите, пожалуйста, прямо на столе во время завтрака. И плюньте вы на свои подозрения. У нас есть джентльменское соглашение, прошу покорно. Позвольте уж мне бояться вас в этой стране.
